Вдовец

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Саша, я ему должен, понимаешь? То, что с ним происходит, во многом моя вина.

— Но не моя.

— Да, да, — он кивает как заведенный. — Но ты уже здесь, Кирилл нашел тебя и выкрал. Я боюсь, что он повторит с другой девушкой или зайдет дальше, это нужно закончить здесь. Ему нужно помочь выбраться из этого дома.

Итан второй рукой проводит по моему плечу, уводя пальцы к горлу и еще выше по щеке, выше и туже. Я чувствую, как наливаются усилием его пальцы, он гладит мою кожу и неотрывно смотрит на свои пальцы, которые проскальзывают по моему телу.

— Я сам безумно хочу уехать, — произносит Итан задумчиво. — Но я не могу, пока он здесь.

— Итан, что ты делаешь?

— Я веду себя как поехавший, да? Такое случается, когда твой друг сходит с ума, видно это чертовски заразно.

— Кирилл только что был здесь, и он в порядке.

— Он давно не в порядке, но будет. Я дерьмовый друг и трахал его жену, но его я вытащу. Пусть так, разговорами он не понимает… Знаешь, сколько людей я подсылал к нему, просто психологов, лучших психологов, психологов под видом детективов? Бесполезно, я сам едва собрал себя после Ольги, но по нему она прошлась зверски. Он ведь верит во весь этот бред! Поверил, чтобы забыться.

— В какой бред?

— Тишина, — замечает Итан, оглянувшись через плечо. — Обойму отстрелял, теперь может думать начнет.

Итан отпускает меня и делает шаг в сторону. Я вслед за ним улавливаю приближающиеся шаги, что уверенно направляются к входной двери.

— Итан, в какой бред? — с нажимом повторяю вопрос и смотрю на ручку двери, которая вот-вот должна крутануться.

— В тот, что он не знает, кто убил Ольгу.



Глава 30

Слова Итана тонут в противном скрипе несмазанных петель, дверь распахивается от грубого рывка, и Кирилл входит внутрь. Он возвращается в дом с злым криком, которому тесно в узком коридоре.

— Ты думаешь, что это я?! — Кирилл смотрит в направлении Итана и даже не замечает меня, хотя прошивает воздух слепым взглядом всего в сантиметре. — Что я убил Ольгу?

— Я это знаю, — устало выдыхает Итан.

Он отклоняется в сторону, прислоняясь к противоположной стенке, и так взгляд Кирилла все же натыкается на меня, ведь убрали последнюю преграду. Я вижу, как он взвинчен, он смотрит сквозь мой силуэт и не может сконцентрироваться на одной точке, в нем полыхает слишком много эмоций, и слова Итана разжигают их ярче.

— Где те фотографии? — продолжает Итан, который единственный из нас спокоен, он даже как будто выдохнул с облегчением, что затянувшийся шумный спектакль набрел на последнее действие. — Дай мне их.

Кирилл, не глядя, нащупывает внутренний карман пиджака и достает фотокарточки с портретами жертв. Он протягивает их другу, но в последний момент приподнимает ладонь вверх, не давая Итану ухватиться за край.

— Я не убивал свою жену, — произносит Кирилл со злой уверенностью. — В этом меня никто не убедит… Это ложь.

— А что с Альбиной?

Итан выдергивает фотографии из ладони Кирилла и раскрывает их веером, ища нужную.

— Расскажи Саше об Альбине для начала, ее-то ты хоть помнишь…

— Не разговаривай со мной так.

— А как с тобой разговаривать?! — Итан заводится яркой вспышкой и машинально шагает к Кириллу. — Ты сам себе врешь, придумал параллельную реальность и живешь в ней! Не надоело? Сделай над собой усилие, вспомни хоть что-нибудь! Например, Альбину!

Итан выдергивает фото Альбины и подносит ее к лицу Кирилла, но тот с раздражением отмахивается и едва не рвет листок пополам.

— Снова не хочешь?

— Ближе к делу, Итан.

— Куда уж ближе? Лицо — труп, лицо — труп, — Итан переворачивает фотокарточку туда-сюда, показывая то один, то другой оборот. — Круто сделано, да? Моя служба безопасности придумала, креативщики больные!

Итан вдруг вспоминает обо мне, переводя взгляд, и повторяет фокус специально для меня, словно я не видела его раньше. Он пару раз меняет сторону с ловкостью прожженного картежника, и я вновь вижу искалеченное тело девушки, которое залито почерневшей кровью.

— Противно, да, — он кивает мне с нервной улыбкой. — Но самое главное, что страшно. Картинка убеждает лучше всего, ведь сразу в мозг, в память… И тебя, Кир, так перемкнуло, ты воспоминание от вымысла не можешь отличить.

Кирилл меняется в лице, я замечаю, как он медленно выдыхает, отпуская недавнее напряжение, что заставляло его кривиться и собирать брови на переносице. Мимические морщинки разглаживаются, и он кажется другим человеком, спокойнее, тише, трезвее… На это странно смотреть, особенно когда рядом стоит Итан с резкими фразами и нарочито грубыми интонациями, но и отрицать невозможно. Невидимая внутренняя пружина разжимается прямо на глазах.

— Для кого эта угроза? — спрашиваю у Итана, который неотрывно смотрит на Кирилла, будто боится пропустить момент его прозрения и в то же время боится передавить.

— Для Альбины, конечно. Чтобы девчонка молчала и забыла всё, что с ней произошло, иначе страшный оборот может перестать быть фотошопом. И она всё уяснила, свалила из города, как было приказано.

— Она жива?