Вдовец (СИ)

Я чувствую его поцелуй на волосах, хотя это даже не поцелуй. Он дразнит и забирает последние сантиметры, касаясь моего виска. Слишком невинно, мало. Черт возьми, сукин сын издевается… И я запрокидываю голову сама, чтобы уже почувствовать его горячие губы, с которых слетают все эти слова, от которых мне только жарче и теснее. И еще его пьяная расслабленная интонация, будь она проклята!

— Ольга, ты…

— Заткнись.

Он подхватывает мое движение и впивается в губы, забывая весь недавний торг. И я верю, что он извелся в том кафе, он буквально врывается в меня, так жадно, неистово… Я ничего не могу сообразить, проваливаюсь в тягучую сладость мужских прикосновений и плавлюсь.

Всего лишь поцелуй. Первое касание.

— У тебя нежные губы, — его взгляд плывет, не в силах сфокусироваться, — и это точно плохо.

— Почему?

— Не смогу остановиться, я уже чувствую… Не отпущу.

Теперь глубже и медленнее, я закрываю глаза, представляя, как его губы скоро перетекут ниже.

— Что ты сказала ему? — N выдыхает вопрос мне в рот, отодвигаясь всего на миллиметр.

— Что?

— Что ты сказала мужу?

— Я не хочу говорить о нем.

— Уверена? — он вновь целует, нежно касаясь языком, и тут же отстраняется. — Я думал, игра в этом.

Он говорит «игра», а я отчетливо слышу «весь кайф». Весь кайф в этом?

— Хочешь трахнуть его жену? — произношу с усмешкой.

— Хочу много и долго трахать его жену.

Я прячу раскрасневшееся лицо ему в плечо. Моя алая помада останется на его белой рубашке, даже не надо проверять, так и будет. Оставляю свой отпечаток и вбираю его запах. Он идеален, запах в мужчине — самое главное и сексуальное, и вот он идеален. Из-за него туман в голове только сгущается, и меня можно сейчас уговорить на любое безумие. Я абсолютно пьяна им.

— Я вся мокрая.

— Вся? — N повторяет мою недавнюю усмешку и подгибает под себя.

Я за мгновение оказываюсь у противоположной двери, и он теперь давит сверху, а его рука… Я пытаюсь поймать ее, хотя хочу ощутить касание, да, хочу, и поэтому плохо стараюсь, безвольно проскальзываю пальцами по его локтю и позволяю ему.

— Сумасшествие, — сдавленным голосом говорит N, находя кружевную ткань белья, — ты чистое сумасшествие…

Глава 9

Я пересаживаюсь на другую сторону. Устраиваюсь рядом с Итаном и жду Кирилла, который должен скоро появиться. Итан чувствует, как нарастает моя нервозность с каждой минутой, и произносит пустые мелочи, чтобы отвлечь меня. Он мягко улыбается и я на мгновение забываю, почему сжимаю край стола. Дешевый пластик скоро не выдержит и пойдет на излом.

Скоро…

Я замечаю Его на пороге, Кирилл как раз поворачивает голову в правильную сторону и находит наш столик. Наши глаза встречаются, и он замирает на месте, так что стеклянная дверь с доводчиком подпирает его сзади. Но он не реагирует на толчок и продолжает неотрывно смотреть на меня.

Я же отмечаю, что он выглядит иначе, хотя вновь закутан в серо-голубое пальто. Уставший, заторможенный… Он не сразу вспоминает, что надо двигаться. Его приводит в чувства Итан, когда встает со стула и делает шаг навстречу, чтобы привлечь внимание.

— Кирилл, — вполголоса зовет Итан, поднимая ладонь.

Кирилл приближается, и я вдруг вижу, что его руки не пусты. Он сжимает черную папку, которая набита бумагами. Или фотографиями. Нет, пожалуйста, только не ими!

Кирилл молча садится напротив и кладет папку на стол, под правую ладонь, а потом переводит тяжелый взгляд на Итана.

— Ты зря вмешался, — произносит Кирилл холодно, — и я хотел бы получить все ключи назад.

— Ничего важнее сейчас нет? — Итан хмурится и едва скрывает раздражение.

— Ключи, Итан.

— Они в машине…

— Проверь карманы, ты всегда носишь ключи с собой.

Итан качает головой, не веря в происходящее, но тянется к карману пиджака. Угадывает нужный карман с первой же попытки и протягивает связку с электронным брелком через стол.

— Спасибо, — Кирилл кивает. — Теперь к делу.

Он замолкает и вдруг смотрит на мое лицо. Кирилл сбивает меня с толку, но потом я понимаю, что он показывает, что готов слушать.

Слушать!

Я едва удерживаю злые слова на языке, хотя безумно хочется сообщить, что из него дерьмовый эмпат, который опаздывает на автобусную остановку. Я хотела говорить в его доме, чтобы не быть пустым силуэтом, к которому можно приладить любую роль и любой фетиш. Я хотела достучаться и крикнуть о себе, что я живая! Или хотя бы прошептать… Но теперь, за столиком полупустого кафе, я хочу слушать сама.

— Я почти набрал Артема, — наконец, выдыхает Кирилл, и следом кривится, словно сказал не то, что следовало.

— Но, к счастью, одумался, — отвечает Итан, подаваясь вперед навстречу другу.

— Кто это?

Итан поворачивает голову на мой вопрос.

— Старый приятель, который знает кучу крепких ребят без мук совести. Или у него уже всё официально?

— Официально, — кивает Кирилл. — И черная военизированная форма, как полагается.

— Могли бы запросто положить всех в пол, у него лютые парни, а теперь и с корочками, — Итан мягко усмехается и запрокидывает голову, утыкаясь взглядом в светлый потолок. — Последний раз мне руки заламывали лет шесть назад.

— У меня последний раз воровали тогда же.