Вдовец (СИ)

— А, это… Я его попросил, по пьяни как раз. Я показал ему фотографию Альбины и попросил также распечатать Ольгину.

— И он не задавал вопросы?

— Я вернул ему его фотостудию.

— А другие две фотографии когда появились?

— Не знаю… Они были у меня.

— Как? Откуда?

Кирилл оглядывается по сторонам, осекаясь, и с видимым удивлением находит себя сидящим, после чего поднимается, зацепившись за стенку. Он поправляет измявшийся пиджак и что-то неразборчиво говорит себе под нос, забывая о нас с Итаном.

— Кир? — Итан делает шаг к нему, пытаясь вернуть внимание друга.

— Тебе стоит отвезти Сашу домой, — отвечает ему Кирилл. — Мы слишком затянули со всем этим, пора заканчивать.

— Я отвезу, только… Нам нужно будет с тобой еще поговорить.

— О чем?

И Кирилл качает головой, отшатываясь в сторону, чтобы не стоять рядом с Итаном.

— Хорошо, — Итан кивает через себя, — не признавайся мне, но признайся себе.

— Ты опять? Хватит, Итан, я устал! Ты бредишь хуже меня!

— Я знаю, из какого мусора ты собрал легенду. Ты не давал Саше задавать вопросы, иначе бы всё рассыпалось как карточный домик.

— Да! Из мусора, именно! Потому что у меня ничего больше не осталось! Хочешь правду? Черт возьми, тебе так нужна проклятая правда?!

Итан шагает к Кириллу и кладет ладони ему на плечи, и тот неожиданно поддается, позволяя себе слабость. В его глазах появляются слезы, и он на мгновение позволяет приобнять себя, чтобы успокоиться. Он утыкает лбом в плечо друга, но делает лишь один выдох, протяжный и захлебывающийся, после чего выпрямляется и резким движением корпуса стряхивает с себя чужие ладони.

— Правда, да?! — Кирилл грубо отталкивает Итана. — Нет никакого может быть! Я пойду на второй круг, я завтра начну всё заново, буду искать и искать… Я отдал ей всё, понимаешь? Меня просто-напросто не осталось.

Итан не находит подходящие слова, он жадно смотрит на Кирилла и пытается унять свое дыхание. И, когда Кирилл все же разворачивается и направляется к входной двери, он лишь непроизвольно протягивает руку вперед, но не произносит ни слова.

— Тебе все-таки нужна охрана, — говорит Итан, когда дверь за Кириллом закрывается. — Хотя бы на первое время, пока он успокоится.

— А он успокоится?

— Я еще поговорю с ним, как-нибудь достучусь. Он уже многое осознал и будет вертеть в голове всю ночь.

— Он оставил фотографии у тебя, — я замечаю, что Итан до сих пор безотчетно сжимает снимки в ладони, заломив края до трещин.

— Да, черт их подери! На слова всем плевать, целый дневник грязных подробностей, а его подтолкнули картинки.

Я вдруг ловлю себя на мысли, что мы обсуждаем последствия, а не причину.

— Ты так уверен, что это он — отзываюсь я, — и так спокоен по этому поводу.

— Я должен посадить его? — Итан резко поворачивается в мою сторону. — За то, что он спас меня?! За то, что ее кровь не на мне?

— Нет, за другое.

— Тебе бы стоило узнать Ольгу. Или хотя бы дочитать дневник, думаю, там все равно много ее настоящей.

Глава 31

Дневник жены. 9 октября.

Кирилл второй день крутится в гараже, и я не могу достать дневник. Я нашла для него место — аптечка в машине. Устроить в ней второе дно оказалось простым делом, так что вышел отличный тайник для дневника. Правда, сейчас приходится писать на вырванном листке, потому что мысли просятся на бумагу. Я пристрастилась к записям и не могу больше терпеть, пусть в пустоту и не в дневник, но я запишу, что чувствую.

Что вокруг меня?

Я всегда думала, что Кирилл сильный. Хотя он был таким, но я упустила момент, когда произошла перемена. Сейчас я отчетливо вижу, что страшно ошибалась на его счет. И мне кажется, что он не выкарабкается, что-нибудь сделает с собой или со своей жизнью. Пустит ее под откос магистральным маршрутом. Он уже начал, и мне противно находиться рядом с ним. Меня буквально воротит от одного его вида, и с каждым днем он делает только хуже.

Кажется, он простил меня.

Молча и про себя, но я замечаю, как по кирпичику возвращается наша прежняя жизнь. Мои кредитки разблокированы, а на имейл сыплются благодарности за разморозку проектов, которые я спонсировала на его деньги. И он перестал мучить меня близостью, вернее перенаправил поток, он не прикасается ко мне, но начал задавать вопросы. Рутинные и ни о чем, словно потихоньку хочет нащупать дорожку к обычным семейным беседам.

Я вижу, что он делает, и с трудом верю собственным глазам. Я боялась, что он заиграется в месть, а он лишь качнулся в ту сторону и резко отшатнулся назад. Он куда-то выплеснул всю злость без остатка, и мне не досталось даже по касательной, не осталось даже тех словесных грязных перепалок.

В его поведении читается немое предложение всё забыть, будто ничего не случилось. Он не хочет ни выяснять отношения, ни выслушивать мои раскаяния, к которым я внутренне готовилась. Я думала ночами, что скажу, когда он чуть выдохнет, чтобы правильными словами исправить хоть что-то, а он объяснил всё себе сам, без моей помощи. И мне иногда безумно хочется крикнуть ему в спину — что же он придумал?! Сколько слоев лжи на мой счет нанес?!