Вдребезги

Ему бы в кино сниматься. Майкл прищурился, подбирая пацану роль. Какой-нибудь мелодрамный молодёжный замес, а ещё лучше – комедия: парню приходится прятаться в женской общаге, а чтоб не запалили, он притворяется своей сестрой-близнецом. Сам влюбляется в свою соседку, а в это время за ним ухлёстывает капитан университетской сборной по гребле, двухметровый плечистый амбал, которого боится весь курс. Купидончик такой сохнет по своей соседке, но боится признаться, а капитан сборной зажимает его в раздевалке у бассейна и пытается полапать за жопу…

Джеймс кашлянул, неловко улыбнулся и заправил волосы за ухо. Майкл понял, что пялится на него уже несколько минут. Они встретились взглядами. Глаза у Купидончика были голубые, как жаркий августовский полдень. И сердитые. И смущённые, совсем чуток, будто капитан сборной таки успел помять ему задницу.

– Я вроде думал, ты старше, – сказал Майкл, чтобы как-то развеять сгустившуюся атмосферу. Получилось не очень: Купидончик нахмурился.

– Мне восемнадцать, – строго сказал он.

– А, ну тогда извиняй. – Майкл непринуждённо улыбнулся, стараясь не напугать его оскалом. – Выглядишь малолеткой.

Комплимент получился херовый, Джеймс поджал губы и взял журнал со столика: типа, замолкни уже, придурок. Майкл послушал шелест страниц, поглазел на изящные руки и решил объясниться.

– Слышь, Джаймс, я не хотел говорить обидно. Просто не воткнул с ходу, как на тебя Сара запала. Девчонки, как она, вешаются на футболистов там или рокеров.

Лучше б молчал.

– Я смотрю, вы хорошо разбираетесь в женщинах, – холодно сказал Джеймс.

– Ну, так… по верхам. Глубоко не суюсь. Кто их поймёт, чё им нравится?

– Да уж. Я бы вас не назвал «симпатичным байкером».

– Ну, мож, у неё широкий взгляд на вещи? – Майкл совершенно не обиделся.

– Размером с Ла-Манш, – буркнул Джеймс.

– Я видал Ла-Манш, – с готовностью подхватил Майкл. – У папаши дом под Дорчестером. Пиздец красиво, если в шторм. И без шторма тож круто.

Джеймс поднял голову от журнала.

– Да что вы, – сказал он, будто Майкл похвастался, что пожимал руку принцу Уэльскому. Майкл запоздало сообразил, что красава наверняка видел Ла-Манш как минимум из Нормандии и вряд ли его можно этим удивить. Это не Томми с соседней улицы, который в жизни не выбирался дальше окружной магистрали М25.

Джеймс насупился, положил ногу на ногу, откинувшись на ручку кресла. Под краем брюк показалась острая косточка на загорелой щиколотке.

Под потолком тихо шуршал кондиционер, но Майкл заметил, что в приёмной всё равно было жарко. Он отвернулся от Купидончика, встретился взглядом с миловидной девушкой за стойкой регистрации. Встал с места.

– Привет, – он глянул на бейдж у неё на груди, – Ариэль. Это как русалочка?

– Это как у Шекспира, – ответила она и дежурно улыбнулась. – Я могу вам чем-то помочь?

– У Шекспира? Не видал, – сказал Майкл. – Советуешь? Хорошая тема?

Ариэль неуверенно пожала плечами.

– А я Майкл. Как архангел. Знаешь, которого обычно рисуют, как он дракона херачит.

Девушка невольно улыбнулась, опустила глаза.

– А ещё он, говорят, райские врата охраняет. Чтоб яблоки не тырили. Хочешь, кстати?

Он вытащил из кармана красное яблоко и положил на стойку. Ариэль смутилась:

– Не надо… что вы!

– Бери-бери, угощаю. Ты ж тут сидишь весь день – ни отойти, ни вздохнуть до вечера.

Она взяла яблоко, улыбнулась.

– Давай я тебя после работы поймаю, – непринуждённо предложил Майкл и обернулся на часы работы клиники, вывешенные на стенде. – В пять, да? Прокачу до дома.

Ариэль засмеялась.

– Спасибо, Майкл, но я живу в Энфилде, это далеко…

– Да сорок минут всего, – он положил локти на стойку, наклонился ближе. – Соглашайся!.. Чего тебе в электричке полтора часа трястись? В шесть уже дома будешь.

– Майкл, это очень любезно, правда… – Она колебалась, катая яблоко в ладонях.

– Я ж просто так предлагаю, – простодушно заявил он. – Без намёка. Не, ну если ты меня потом на кофе пригласишь, то я только за, но я и без кофе подброшу. За поцелуй, – он улыбнулся. – Хочешь?..

Ариэль весело посмотрела ему в глаза и кивнула:

– Хочу.

– Тогда в пять. – Майкл стащил у неё чистый листок для заметок, написал номер: – Это мой телефон, если передумаешь. До встречи.

Майкл вернулся на прежнее место. Купидончик проводил его недоверчивым взглядом, опустив журнал.

– Слышь, Джаймс, ты Шекспира смотрел? – шёпотом спросил Майкл, чтобы у стойки не было слышно. – Кто такая Ариэль, не в курсе?

Тот сморщил нос, но ответил:

– Дух воздуха в пьесе «Буря».

– Понятно. А русалка тогда при чём?..

Джеймс смотрел на него молча, хмурился. Майкл ждал ответа и тоже молчал.

– Перестань на меня глазеть, – наконец сказал Джеймс.

– А чё, нельзя? – удивился Майкл.

– Нельзя.

– А чё нельзя?

– Не «а чё», а «почему», – раздражённо поправил Джеймс.

– И почему? – не смутился Майкл.

– Потому что это бестактно. И неприлично.

– Неприлично на улице хером размахивать, – серьёзно сказал Майкл.

– Мне неприятно, – Джеймс сердито покраснел и облизал губы.

Майкл отвёл взгляд, отодвинулся.

– Ладно, – буркнул он. – Так бы и сказал, что не знаешь.