Вдребезги: GREEN DAY, THE OFFSPRING, BAD RELIGION, NOFX и панк-волна 90-х

Поразительно, какого высокого градуса достигала гомофобия в 1980-х и в первой половине последующего десятилетия. Вряд ли кого-то шокирует, что некоторые из политиков на Капитолийском холме считали СПИД «чумой для геев» (иногда говорили, что это наказание Бога за «греховный и неестественный образ жизни»), но большее удивление подобные тенденции вызывают в творческих кругах. The Beastie Boys подумывали назвать свой дебютный альбом License to III 1987 года Don’t Be a Fagot («Не будь педиком») (на вопрос автора, с какими мыслями он отказался от этого варианта, Адам Хоровиц по прозвищу Ad Rock ответил: «С большим облегчением»). В 1988 году Эксл Роуз из Guns N’ Roses своей песней «One in a Million» вызвал шквал негодования, который довольно быстро сошел на нет. Во втором куплете трека он пел, что «иммигранты и педики, / я их совсем не понимаю… / [они] хотят устроить какой-то мини-Иран / или распространить какую-то хуевую болезнь». Показательно, что расовый вопрос вызвал гораздо большую реакцию, чем строчка об ориентации. Год спустя всемирно известная рэп-группа Public Enemy избежала должного порицания, когда в своей песне «Meet the G That Killed Me» пела: «Мужик с мужиком, / как у них получится, / из того, что мне известно, / детали не подходят друг к другу». Через два года после этого Себастьян Бах, уроженец Канады, фронтмен метал-группы Skid Row из Нью-Джерси, счел уместным появиться на сцене в футболке с надписью «СПИД убивает пидоров». Позже Бах извинился за это, но не удержался и добавил: «То, о чем никто не упоминает, произошло в 2000 году, когда я участвовал в [постановке] “Джекилл и Хайд” в рамках благотворительной акции Broadway Cares и пожертвовал двенадцать тысяч долларов моих собственных денег на борьбу со СПИДом». (Единственным исключением из этого правила была песня «Freight Train» группы Sister Double Happiness из Сан-Франциско, которую Джиноли считает первой, написанной о СПИДе.)

«Мне больно, что Эксл Роуз остался жив, а Курт Кобейн умер, – говорит Джиноли. – Более открытый и чувствительный парень в конце концов покончил с собой. Эксл Роуз родом из центра страны, он из Индианы, и в нем есть эта среднезападная ненависть, от которой я был готов бежать. Если честно, таких людей можно встретить везде, но этот парень спел песню о том, как ненавидел иммигрантов и педиков… так что я подумал: “Почему Эксл Роуз просто не сдохнет?”»

(Rolling Stone попросили Роуза ответить на обвинения в гомофобии, правда, его слова звучали неубедительно: «По дороге в [клуб] Troubadour в гей-городке на бульваре Санта-Моника я выкрикнул из машины: “Ребята, почему вам не нравится киска?” Я в замешательстве. Я этого не понимаю… Я не против, пусть делают что хотят, пока никому не причиняют вреда и не навязывают это мне. Мне не нужно, чтобы они орали это мне в лицо или, извините, трогали мою задницу».)

Для сцены, на которой было непропорционально много белых мужчин и гетеросексуалов, группы, сформировавшие вторую волну калифорнийского панка, могут гордиться взвешенной позицией по вопросам гомофобии, сексизма и расизма. Каждый из представителей панк-движения находил способы выразить оппозицию, не нападая на генетику и предпочтения, с которыми кто-то родился. Даже не беря в расчет зачастую сомнительные стандарты того времени, прогрессивные взгляды панк-сообщества не вызывают вопросов даже спустя много лет. Создатели Dookie, Smash, Stranger Than Fiction, Punk in Drublic, Let’s Go не надеялись на поблажку со стороны аудитории. Еще до появления мобильных телефонов, когда Pansy Division отправились в первый тур по США, парень Криса Фримана, бас-гитариста группы, умолял его звонить в Сан-Франциско каждый день и сообщать, что с ним все в порядке. И хотя Джон Джиноли считает, что в панк-сообществе области Залива были люди, которым претила гомосексуальность, он тут же добавляет, что не припоминает никаких случаев явной гомофобии.

«На самом деле, в панк-сообществе нашлись люди, которые говорили: “О, я ждал, что появится кто-нибудь вроде тебя!”» – вспоминает он и добавляет, что «гастроли научили их: когда играешь в других городах или на разогреве у более именитых групп, независимо от того, в какой уголок США тебя закинет, всегда найдутся панки, которые поддерживают твои идеи. Они приходят откуда ни возьмись. Но хотя в середине 90-х мы какое-то время были популярны, мы так и не стали достаточно раскрученными, чтобы средний гражданин мог о нас услышать. Таким образом, мы избежали нападок, которые могли бы произойти, если бы мы стали более заметными целями».