Вечер потрясения (СИ)

– Торпеды в воде, – немедленно доложил оператор. – Сейчас они вскроют русским брюхо!

– Сигнал слабеет, – почти одновременно произнес его напарник. – Цель погружается. Они уходят, сэр!

– Черта с два теперь уйдут!

Командир экипажа верил в свой успех и оказался прав, хотя даже в случае промаха сам он и его люди ничем не рисковали. Даже для самой мощной и вооруженной субмарины противник, находящийся в воздухе, пока оставался недосягаемым, так что почти игрушечный вертолет, приводимый в движение едва ли не мотоциклетным двигателем и вооруженный единственной торпедой, мог без помех совладать с атомным ракетоносцем в несколько десятков тысяч тонн.

Торпеды, сброшенные кучно, достигли нужной глубины и там разделились. Акустические системы наведения, действуя пока в пассивном режиме, прослушивали доносившиеся из темных глубин океана шумы, безошибочно выбирая именно те, которые обозначали присутствие рядом цели. Торпеды, точно терпеливые хищники в ожидании добычи, описывали широкие круги, устроив странный танец в недоступной солнечному свету пучине. Но кружение длилось недолго.

Гребные винты даже идеальной конструкции, даже на малых оборотах, производили достаточный шум, чтобы на него среагировали головки наведения противолодочных торпед. Начиненные взрывчаткой "рыбины" одновременно изменили курс, будто охватывая цель с двух сторон. От них вперед, в пустоту, устремились импульсы системы наведения, перешедшей в активный режим.

Дробный грохот, прокатившийся по корпусу "Тамбова" от носа до кормы, отозвался болью в сердцах моряков, разом замерших в ожидании самого худшего. Здесь, на глубине, этот звук мог означать только одно – они стали чьей-то мишенью.

– Шум винтов по обоим бортам, – доложил акустик. – Это торпеды! Мы атакованы!

– Какого черта? Американцы нас торпедировали, здесь, в нейтральных водах?

Капитан Климов чувствовал страх и смятение, на миг утратив выдержку. Он был готов принять многое, но чтобы оказаться вдруг в бою без всякой причины, без объявления войны… Нет, это в голове не укладывалось.

– Командир, очнись, – старший помощник встряхнул капитана, и взгляд того вновь стал осмысленным и сотым. – Они пустят нас на дно!

– Торпеды в полутора кабельтовых, – вторил старпому акустик, который больше всех в эти секунды знал об угрозе, но был не в силах что-то сделать, спасая себя и товарищей, только бесстрастно и четко докладывать о том, как долго им всем еще остается жить.

Противник, его "роботы-камикадзе", видели цель, и теперь "Тамбову" не было нужды скрываться. Надежда оставалась лишь на скорость, а ее русская "Щука" имела в избытке.

– Реакторный, максимальная мощность, – принялся сыпать приказами Климов. – Самый полный вперед! Максимальное погружение! Торпедные аппараты три и четыре зарядить самоходными имитаторами подводных целей!

Пламя в ядерной "топке" субмарины вспыхнуло с новой силой, и струя раскаленного пара обрушилась на лопатки турбины. Спаренные винты ускорили бег, с ощутимой яростью врубаясь в толщу ледяной воды. Оставляя за сбой шлейф взметенных ударами воздушных пузырьков, "Тамбов" сорвался с места, разгоняясь за считанные десятки секунд до тридцати с лишним узлов, скорости, которая сделал бы честь любому эсминцу. В прочем, в русском флоте умели ставить рекорды, и капитану второго ранга Климову, тем более, сейчас, когда на хвосте висели вражеские торпеды, казалось, что подлодка едва плетется.

– Докладывает торпедный отсек. Приборы гидроакустического противодействия готовы к пуску.

– Торпедные аппараты три и четыре – пли!

Самоходные имитаторы МГ-74 "Корунд", габаритами схожие с боевыми торпедами, вытолкнуло из торпедных труб, и "обманки", шумевшие изо всех сил, заглушая саму субмарину, тотчас разошлись в разные стороны, отвлекая на себя удар противника. Подчиняясь заложенной программе, имитаторы, привлекая акустические головки наведения торпед, начали энергично маневрировать, удаляясь от истинной цели.

– Ложные цели в воде, – доложил торпедист.

– Поставить газовую завесу! Акустик, где торпеды? Доложить немедленно!

Стена из воздушных пузырьков на несколько мгновений отгородила "Тамбов" от преследовавших подлодку торпед, и системы наведения вновь перешли в пассивный режим, а когда преграда растворилась, умчавшись к поверхности, электронным "мозгам" пришлось решать непростую задачу, обнаружив три цели вместо одной единственной. Имитаторы сделали свое дело, насколько могли, и одна из "Марк-сорок шестых", привлеченная шумами "Корунда", изменила курс, пустившись в погоню за пустотой. Но вторая никуда не делась, напротив, развив скорость, в полтора раза большую, чем можно было выжать из субмарины, торпеда уверенно настигал свою добычу.

– Сорок саженей, прямо по корме! – кричал акустик, в уши которого вонзался вой работавшей на предельных оборотах турбины "Марк-46".

В этот миг Антон Климов понял всю бессмысленность дальнейших попыток избежать гибели. В этом поединке шансов у подводников уже не осталось, ведь с неба, с борта патрульного самолета в любом случае все их маневры были видны, как на ладони.