Вечер потрясения

– Есть контакт, – доложил второй "пилот". – Прямое попадание!

"Хеллфайры" рукотворными кометами обрушились на цель, не отклонившись от курса ни на дюйм. Кумулятивные боеголовки выбросили струю раскаленных газов, выжигая вагон изнутри, разрушая все его содержимое. А с небес уже падали, рассекая воздух и оставляя за собой хвост из продуктов горения топлива, еще две ракеты, для которых была избрана другая цель.

– Попадание. Цель поражена!

"Риппер" описал полный круг над базой, охваченной огнем и разраставшейся паникой. Что толку, что солдаты уже заняли позиции, готовые огнем встретить атаку диверсантов, да хоть целого танкового взвода, если то, ради чего этих парней загнали в леса, перестало существовать.

– Задание выполнено, отрапортовал командир экипажа. – Все цели поражены.

– У нас топливо на нуле, – сообщил вдруг его напарник. – Баки пусты. "Птичка" продержится в воздухе еще минут пять.

– Уводим ее подальше. Курс на ближайшее болото – не хочу, чтобы этим ублюдкам досталось хоть что-то.

Дорогостоящий летающий робот выполнил свою миссию. Его потея не была пустяком, но то, ради чего пожертвовали самолетом, окупало еще и не такие расходы. MQ-9A, выполнив свой последний маневр, ушел в сторону от разбомбленной базы и, когда горючее иссякло, полого спикировал к земле, чтобы стрелой пронзить вязкую поверхность топи, исчезнув в бездонной трясине. Лишь пламя и трупы наверху напоминали теперь о его существовании.

Картинку с беспилотника принимали не только на станции управления, где два офицера отнюдь не в самых высоких званиях были безраздельными хозяевами, но и на командном посту военной операции, начавшейся одновременно на акватории двух океанов. Подтверждение успеха было получено.

– Мы можем беспрепятственно начинать наступление по всем фронтам, – отчеканил Эндрю Стивенс. – Приказываю поднять в воздух все, что летает. Атака должна быть массированной, как никогда прежде. Мы должны сокрушить врага первым ударом, навсегда лишив его желания продолжать борьбу.

– Вам удалось вывести из строя лишь часть ядерных сил русских, – с сомнением произнес глава Комитета начальников штабов. – Помимо мобильных пусковых установок ракет "Сайкл" и "Скальпель" есть еще ракеты шахтного базирования, а также стратегические бомбардировщики и субмарины с баллистическими ракетами.

– Только последние представляют для нас некоторую угрозу. Стационарные ракеты и базы стратегической авиации будут приоритетными целями при первом же авианалете на военные объекты русских.

– Они могут нанести ответный удар. На тех субмаринах, что сейчас находятся на боевых позициях, достаточно боеголовок, чтобы американская цивилизация перестала существовать.

– Вероятность существует, – не стал возражать Стивенс. – Русские подлодки занимают позиции в прибрежных водах, в основном – в полярных широтах, где их поддерживают надводные силы флота и авиация. Но то, что атомоходы противника действуют на ограниченной акватории, одновременно является и их слабостью. Облегчается поиск целей, требуется меньше сил для их уничтожения, а, главное, меньше времени. И мы воспользуемся этим, чтобы нанести упреждающий удар. В Баренцевом и Норвежском морях развернута мощнейшая группировка нашего военно-морского флота. Адмирал Бридж справится с задачей, не сомневаюсь.

Он умел внушить уверенность, генерал Эндрю Стивенс. И никто не усомнился в удачном исходе кампании. Темные глубины арктических морей вновь стали полем боя.

Этот район в северной части Баренцева моря обходило стороной большинство судов, если на их гафеле не развевался Андреевский флаг. И дело было даже не в строгих запретах, на которые русский человек давно привык со смаком и наслаждением плевать, проявляя дух истинного анархиста. Просто капитаны траулеров и сухогрузов не хотели лишний раз подвергаться досмотру или наблюдать за кружащими над самыми мачтами противолодочными Ту-142М, способными, как привязанные, часами висеть над подозрительным, в смысле, оказавшимся в неподходящее время в неподходящем месте, судном. И лучше было потратить несколько лишних часов и пару тонн солярки, и стороной обойти нехорошее место, чем долго и нудно разбираться с людьми в черной морской форме, когда нужно, способными проявить тошнотворную принципиальность.

На самом деле море здесь было таким же, как и везде, что вполне понятно. Тяжелые волны, горами вздыбливающиеся к серому небу, пенные шапки, чайки, пронзительно кричащие и гоняющиеся друг за другом – недалеко по птичьим меркам из океана вырастали берега Новой Земли, и отчего-то здесь было больше всего рыбы, на удивление крупной и аппетитной. Но истинная причина запустения скрывалась не на поверхности, не в небесах, а глубоко под водой, и была известна лишь узкому кругу посвященных.

Капитан первого ранга Ефремов едва переступил высокий порог помещения центрального поста, как вахтенный мичман браво гаркнул, привлекая внимание моряков:

– Товарищи офицеры!

– Вольно, товарищи офицеры. – Ефремов ответил на уставное приветствие, козырнув несущим вахту подводникам.