Вечер потрясения

– Ориентир три, левее десять, – срывая до хрипа голос, кричал в трубку полевого телефона сержант, вооруженный обычным полевым биноклем. – Артиллерийская батарея!

Выдвинутые к самой линии обороны американских десантников наводчики, используя не радио, становившееся самым "узким" местом в схватке с таким высокотехнологичным противником, а проводную связь, наперебой сообщали обо все новых целях, отчетливо различимых в сиянии осветительных снарядов, догоравших в небе над летным полем. И откликом на их сообщения был пронзительный вой мин.

– Угол сорок, заряд три, – выкрикнул получивший целеуказание командир минометной батареи мотострелкового батальона. – Заряжай! Огонь!

Разом ударили десятки минометов всех калибров, заранее, с соблюдением повышенных мер скрытности, доставленных на позиции. Расчеты, которым было запрещено даже курить, ждали долго, и теперь вымещали всю свою злость, круша противника, которого не видели, но по которому, благодаря наземным корректировщикам, вели убийственно точный огонь.

Мощные 2Б11 "Сани" калибра сто двадцать миллиметров выплевывали в зенит один шестнадцатикилограммовый "подарок" за другим, уничтожая все на дистанции семь километров. Им вторили более легкие 82-миллиметровые 2Б14 "Поднос", посылавшие трехкилограммовые мины с убийственной точностью, обрушив свинцовый шквал на головы метавшихся в панике американцев. А где-то отрывисто ухали автоматические минометы "Василек", производившие в минуту не пятнадцать-двадцать выстрелов – сто, сметая врага огненным валом.

Артиллерийская подготовка, в которую включились и "Гвоздики", лишь изредка теперь выпускавшие осветительные снаряды, длилась всего лишь десять-двенадцать минут, завершившись залпом реактивной установки "Град", ставшей финальным аккордом в этой феерии огня. С визгом реактивные осколочно-фугасные снаряды 9М28Ф покидали трубчатые направляющие, огненными стрелами проносясь над головами замерших в готовности к атаке танкистов и пехотинцев и обрушиваясь на позиции американских десантников. Расчет БМ-21 не мог продемонстрировать свое умение вести огонь на максимальную дальность – все цели находились буквально "в трех шагах", зато показал, что такое по-настоящему высокая плотность огня. Двадцать секунд – и последний "эрэс" умчался в ночь, чтобы разорваться на летном поле грозненского аэродрома. Канонада стихла так же внезапно, как и началась.

– Танки и мотопехота – в атаку, – приказал со своего командно пункта генерал Буров, отбросивший разом любые сомнения. Сейчас, или никогда! – Всех, кто будет сопротивляться, уничтожать без колебаний, тех, кто сложит оружие, не трогать. Пленных брать! Вперед!

Мощные дизели обдали своим грозным рыком охваченные огнем позиции врага, и на американских десантников двинулась стальная лавина русских танков.

Взрывной волной полковника Эндрю Макгуайра сбило с ног, хорошенько протащив по земле и шершавому бетону. А когда командир аэромобильной бригады смог подняться на колени, оглядевшись, ему предстала ужасающая картина.

Артналет русских буквально стер в порошок с такими усилиями создававшуюся оборону десантников. Прокатившийся по аэродрому огненный вал поглотил за считанные минуты десятки жизней. Гаубичная батарея не успела произвести ни одного выстрела в ответ – все три легкие пушки-гаубицы М119 вместе с расчетами и жалким боекомплектом оказались уничтожены, и теперь из груды битого кирпича, из дымящихся воронок торчали перекрученные до неузнаваемости станины.

– Занять позиции, приготовиться к бою! Ответный огонь, – прохрипел Эндрю Макгуайр, с трудом отыскав свой карабин – оружие вырвало из рук офицера все той же ударной волной. – Огонь из всех стволов!

Рядом уже захлопали уцелевшие минометы, паля, скорее всего, в пустоту. Пришедшие в себя десантники возвращались на свои места, и даже те, кто уже был ранен, занимали позиции. Линия обороны полыхнула огнем, когда открыли огонь разом десятки пулеметов, а в небо взвились противотанковые ракеты "Джейвелин".

– Танки, – истошно завопил кто-то рядом с Макгуайром, оглушив и без того с трудом слышавшего полковника. – Танки!

Из тьмы на позиции десантной бригады выползали закованные в прочную броню машины, и пушки их уже заговорили, обрушив град снарядов на огневые точки американцев. Полковник видел танки Т-62 с дополнительной броней на корпусах и скулах полусферических башен – старые, но дьявольски опасные для его легковооруженных бойцов машины. А за танками следом двигались бронетранспортеры, вовсю поливавшие окопы десантников огнем крупнокалиберных пулеметов и автоматических пушек.