Вечер потрясения

Олег не сразу узнал авиационного капитана, того, с кем судьба свела его на летном поле грозненского аэропорта. Летчик-штурмовик был жив, и кажется, невредим. Где-то он обзавелся разгрузочным жилетом и каской, а грозный Су-25 сменил на укороченный "калашников".

– Товарищ капитан!

Забыв о чинах и званьях, они обнялись к общему удивлению всех, кто находился рядом и видел это. Но приказ никто не отменял – прибывшие к мосту бойцы установили пулемет ПКМ, а сами заняли оборону вокруг него. На набережную между тем выбрались еще три БМП-2 с десантом, присоединившимся к защитникам моста.

– Я теперь без своего "Грача", – усмехнулся Кукушкин, еще не отошедший от недавнего боя, чувствовавший непривычное возбуждение, какого не ощущал никогда прежде, даже во время атак на ПЗРК бандитов. – Ножками воюю. Американцы нам хорошо наподдали там, – он кивнул в сторону противоположного берега. – Потеряли одну "бэху" и народу человек пятнадцать, и сами еле ноги унесли, черт возьми!

– У них вертолеты, а против "Апачами" много не навоюешь! – Бурцев зло сплюнул под ноги. И в этот миг над рекой раздался стрекот винтов.

Все произошло очень быстро, так, что даже испугаться не было времени. Бронетранспортер, вынесший из огня Кукушкина, вспыхнул, и капитан увидел, как взрывной волной нескольких человек сбросило в воду. А затем над головами с шелестом пронеслись ракеты, и занятый русскими солдатами берег скрылся в огне.

– Назад, – рявкнул Бурцев, когда в нескольких метрах от него в мост ударили выпушенные "Апачем" снаряды, сметая пулеметный расчет. – Уходим!!!

После первого залпа уцелело всего пятеро, и теперь они побежали, чувствуя, как в спину дышит пламя. Прилетевшая из тьмы ракета ударила в борт стоявшего у начала моста "Урала", подбросив грузовик в воздух, перевернув его и швырнув на группу солдат. В ответ один из БТР-70 развернул башню, открыв огонь поверх голов бежавших, и тотчас умолк, когда пушечная очередь распорола тонкий борт. А по вертолетам уже стреляли все, кто мог, опустошая автоматные рожки и ленты пулеметов. Уцелевшая БМП-2 выпустила несколько длинных очередей, высоко запрокинув тонкий ствол автоматической пушки, и тотчас в нее, сразу за башней, ударила противотанковая ракета. Еще один взрыв, крики, катающиеся по мостовой охваченные пламенем тела, и другие, кто уже лежал молча, оставив это негостеприимный мир.

– В укрытие, за мной! – Бурцев тянул летчика, и сам бежал прочь от опасности, в темноту, низко пригнувшись, почти распластавшись по земле. – Шевелись, капитан!

– Противник! Американцы!!!

Сергей Кукушкин, вырвавшись из рук десантника, развернулся, и, опустившись на одно колено, вскинул автомат. АКС-74У в руках пилота дернулся, посылая порцию свинца в сторону бежавших по мосту людей в непривычной форме и с непривычным оружием в руках.

– Ложись! Падай, твою мать!!!

Олег Бурцев успел повалить капитана на землю, прежде чем над их головами засвистели пули. Кинжальный огонь был страшен. Молотившие с противоположного берега пулеметы первыми же очередями смели группу солдат, двигавшихся к мосту. Старший сержант видел, как падают отброшенные назад тела, как пули отрывают руки и головы, словно отсекая их невидимым ножом. Над головой что-то протяжно засвистело, и Бурцев, едва успел упасть вниз лицом на асфальт, инстинктивно закрывая руками голову, когда выпущенная с другого берега мина разорвалась в гуще русских солдат, расшвыривая их в стороны.

Американцы атаковали, стреляя короткими очередями и не останавливаясь ни на секунду. Вертолеты исчезли, сделав свое дело – все до единой бронемашины горели, освещая поле боя, а бившие с правого берега Сунжи минометы и пулеметы продолжали расчищать путь вражеским десантникам.

– Не хочу умирать, не хочу, – бормотал Олег Бурцев, вжимаясь в асфальт, посеченный осколками, усыпанный стреляными гильзами, забрызганный чьей-то кровью. – Не хочу, Господи!

Мины сыпались градом, плотно засевая занятый русскими берег Сунжи. Среди пылавших грузовиков и бронетранспортеров метались обезумевшие от страха солдаты, и мало кто из них пытался сопротивляться. Американцы с легкостью добрались уже до середины моста, и двинулись дальше, расчищая себе путь короткими очередями, в прочем, стреляли скорее для самоуспокоения – в ответ едва ли прозвучало хотя бы несколько выстрелов.

– Уходим, – решил Сергей Кукушкин, встряхнув за плечо сержанта. – Слышишь, парень? Давай, поднимайся, и валим отсюда! Вдвоем мы их не остановим!

Они вскочили, вернее, вскочил только капитан, а Олега сперва пришлось тащить чуть ли не на себе. Спотыкаясь, пригибаясь к земле, оба бросились к уже потухшему бронетранспортеру, чтобы использовать его обугленный остов в качестве укрытия. Над головами свистели пули, врезались в асфальт у самых ног, выбивая каменное крошево, с лязгом впивались в обгоревшие борта бронемашины.

– Шевелись, – рычал сквозь зубы Кукушкин, чувствуя, что его напарник все же пришел в себя и передвигается самостоятельно, вполне осознанно переставляя ноги. – Двигай, сержант!