Вечер потрясения

В автомате заряжания танка Т-80У сейчас были уложены только бронебойные снаряды – подкалиберные 3БМ42 и кумулятивные 3БК27, осколочно-фугасные же были рассованы буквально по всему боевому отделению, и для того, чтоб зарядить орудие, даже опытному бойцу требовалось немало времени по меркам современного боя. Сержант Назаров проворно нырнул на дно, извлекая из укладки увесистый конус снаряда 3ОФ26, и, поместив его на лоток досылателя, подхватил картуз с зарядом, укладывая его рядом.

– Огонь!

Пушка 2А46М-1 не подвела, демонстрируя сейчас высочайшую точность и надежность. Снаряд, несущий свыше трех килограммов мощной взрывчатки, ударил в борт вражеской бронемашины, и взрыв, заслонив ее на несколько секунд, разорвал корпус на куски.

– Вперед! – приказал Бердыев, и механик-водитель рванул рычаги, заставляя танк с места сделать огромный прыжок, покидая свое укрытие и вылетая на шоссе.

Несколько мгновений – и на дороге остались только разбитые остовы вражеских машин, еще горевшие ярким пламенем. Среди них были видны метавшиеся из стороны в сторону фигурки людей, в спины которым ударили свинцовыми плетями очереди пулеметов ПКТМ русских танков.

– Всем внимание, – прозвучал в шлемофоне голос полковника Павловского. – Танки противника сзади! Атака с тыла! Приготовиться к бою!

Русские танки, следом за которыми из леса выбрались и БМП-2, поливая шоссе огнем своих малокалиберных пушек, разворачивались, готовясь встретить врага грудью. Погибая, противник все же успел подать сигнал о помощи, и сейчас русским танкистам предстояло показать все, на что они способны, вступив в бой с отлично подготовленным врагом, имеющим великолепное оружие.

– Построиться цепью, – продолжал отдавать приказы полковник, ощутивший нервную дрожь в эти мгновения. – Стрелять с места, с предельной дистанции! Огонь ракетами по моей команде!

Съезжая с автострады, где они были слишком заметными и потому уязвимыми, русские танки, сопровождаемые бронемашинами, занимали позиции на опушке леса, останавливаясь в зарослях кустарника, где заметить их было не так-то просто. Рядом занимала позиции пехота – мотострелки готовили к бою противотанковые гранатометы РПГ-7, надежное и мощное оружие ближнего боя. Если противник подойдет вплотную, в борта вражеских "Абрамсов" и "Брэдли" ужалят десятки кумулятивных гранат, не оставляя тем ни малейшего шанса.

– Танки противника, – сообщил наводчик, не отрываясь от окуляров прицела 1Г46 "Иртыш" с лазерным дальномером, позволявшим определять расстояние с точностью до метра. – Дистанция – пять тысяч!

Не узнать угловатые силуэты "Абрамсов" было невозможно, и от вида надвигающихся боевых машин у наводчика, а вместе с ним и у самого Бердыева заныло под ложечкой. Каждый понимал, с каким противником предстоит вести встречный бой – самый быстротечный и самый беспощадный бой, тот самый, которого так стремился избежать уповавший на подавляющее превосходство в воздухе противник. В прочем, и на земле враг был далеко не так беспомощен, как это могло показаться, он старался избежать лишних потерь, справедливо ставя превыше всего человеческие жизни, жизни своих солдат, но был готов к безжалостной схватке. Американские танки были отлично защищены броней из обедненного урана, более тяжелого и прочного, нежели сталь, а их мощные пушки могли поражать цели на расстоянии два километра даже в движении, проламывая тридцатисантиметровую броню, и не было нужды считать, что у прицелов, за рычагами управления сидели бойцы, обученные хуже русских танкистов.

Американские танки, глыбами видневшиеся на горизонте, надвигались, выстроившись двойной цепью. Старший сержант насчитал полсотни "Абрамсов" – колоссальная мощь, которой с лихвой хватило бы, чтоб раздавить горстку русских. А где-то совсем далеко угадывались громоздкие, непривычно высокие бронемашины "Брэдли" – это перестраивался для атаки вражеский пехотный батальон, готовый поддержать свои танки.

– Твою мать, как же их много, – чуть слышно прошептал сержант Назаров, наблюдавший за противников через танковый прицел. – Боже мой! На сомнут!

– Отставить, сержант! Не сожрут, подавятся, твари!

Азамат Бердыев и сам чувствовал страх, оценив силы врага, но пытался этим страхом управлять. Будь что будет, но он, старший сержант Российской Армии, станет драться с врагом, не смея подумать об отступлении, и наглые янки еще почувствуют на себе всю мощь его огня. Он сам так решил, сам продолжил войну, хотя мог уйти домой, к тем, кто его ждал, так что сейчас уже поздно становиться робким.

– Приготовиться к бою! Управляемой ракетой, – приказал Азамат, сердце которого замерло, а все естество обратилось в слух – старший сержант ждал, когда прозвучит самый важный приказ. – Заряжай!