Вечер потрясения

Десантники, точно подброшенные пружинами, метнулись вперед, взлетая на бетонный настил узкого перрона, но в лица им ударил шквал огня, сбрасывая карабкавшихся наверх американцев. Трещали автоматы, грозно ухали пулеметы, струи свинцового дождя сбивали людей с ног, чтобы те уже не могли вновь встать, но остановить почуявших запах добычи бойцов Восемьдесят второй, привыкших к сложным задачам, научившихся, когда нужно, не замечать собственных потерь, это уже не могло. Десантники, открыв в ответ шквальный огонь из всех стволов, рвались вперед, заставляя противника отступать.

– Не останавливаться, – командир роты, точно обезумевший, гнал вперед своих людей, видя, как они гибнут, один за другим, но видя так же, что враг отступает, огрызаясь автоматным огнем и будучи не в силах сдержать такой натиск. – Вперед, живее! Убивать всех, кто встанет на нашем пути!

Майор сам стрелял, не жалея патронов. Карабин М4А1 в его руках бился, словно раненая птица, выплевывая разогнанные пороховым зарядом до двух с половиной тысяч футов в секунду свинцовые конусы, впивавшиеся в плоть вражеских солдат, рикошетом отлетавшие от титана бронежилетов, оставлявшие глубокие вмятины в стальных касках.

Сбившись в плотный кулак, пред которым катился огненный вал, взвод рвался вперед сквозь сплетение коридоров, анфилады погруженных в полумрак залов и служебных помещений, стены которых были опутаны змеившимися трубопроводами. Десантники могли оценить всю монументальность этого подземного города, раскинувшегося, кажется, на целые мили, пронзив толщу земли множеством туннелей, похожих на мифический лабиринт Минотавра. И незваных гостей здесь поджидала опасность, по сравнению с которой чудище из древних легенд казалось не более страшным, чем милый домашний пудель.

– К стене, в укрытие, – майор едва успел отскочить с линии огня, когда из тьмы коридора грянули выстрелы, и вокруг засвистели пули. Один из его бойцов рухнул, как подкошенный, второй, обронив оружие, заметался из стороны в сторону, заливая все кровью из оторванной руки, и обозленный командир приказал: – Гранату!

Во тьму, озарявшуюся вспышками выстрелов, выплевывавшую из себя сверкающие росчерки трассеров, покатилось сразу три ручных гранаты, и мощный взрыв, заставил десантников попадать с ног, закрывая головы руками. Придя в себя, майор первым кинулся вперед, увидев на бетонном полу три окровавленных, иссеченных осколками трупа, трех мальчишек, не посмевших не выполнить приказ и погибших здесь, по сути, безо всякого смысла – сдержать почуявших близость добычи десантников такой заслон был не способен.

– Вперед, вперед! Пошли, парни!!!

В главный коридор из какого-то бокового ответвления выскочил упитанный мужик в новеньком камуфляже, слишком грузный для настоящего бойца. Русский замер, увидев бегущих на него десантников, но тотчас выхватил из кобуры пистолет, дрожащими руками пытаясь передернуть затвор.

– Не стрелять, – приказал майор, в этом неловком тыловике увидев свой шанс. – Взять живым!

Русский, на полевых погонах которого чернели две маленькие звездочки, вскинул свой "Макаров", но спустить курок не успел – один из десантников ударом приклада сбил его с ног, наступив на запястье и заставив выпустить из рук оружие. Русский, распластавшийся на холодном полу, затравленно смотрел на склонившихся над ним американцев, на стволы их винтовок, нацеленные ему в грудь.

– Ублюдок, – фыркнул командир десантников, заставив своих людей расступиться. – Но все же он не побежал, хотя бы пытался сражаться с нами! – И, переходя на русский, с трудом подбирая слова, коверкая их до неузнаваемости, произнес, обращаясь к пленнику: – Ты знаешь, где находится Аркадий Самойлов? Он здесь? Знаешь, где точно? Отвечай быстро, и останешься жить!

Пленный прапорщик очень хотел жить, это желание, заменившее все прочее, явственно читалось в округлившихся от ужаса глазах. Он схватился за оружие, подчиняясь инстинкту, и еще не верил, что остался жив, что его не пристрелили на месте эти громилы, до зубов увешанные оружием.

– Самойлов здесь, в бункере, – торопливо, глотая слова, принялся говорить пленный, и нависший над ним майор одобряюще кивал каждому слову. – Это недалеко.

– Пойдешь с нами, покажешь самый короткий путь! Парни, приготовиться к бою! вперед!

Их пытались остановить еще несколько раз, но неизменно десантники прорывались вперед, оставлял за собой только трупы, не всегда, к сожалению, только вражеские. В бункере оказалось на удивление мало охраны, немного больше, чем ворвавшихся в него американских солдат, но на пути десантников с лязгом захлопывались массивные двери, и не один десяток минут уходил на то, чтобы вскрыть их направленными взрывами кумулятивных зарядов.

– Здесь, – пленный русский указал на очередную дверь, настоящий монолит, стальную плиту, перегородившую дальнейший путь. – Там Самойлов!

– Взорвите все к дьяволу, – в который уже раз за минувшие пару часов приказал майор, делая знак подрывникам. – Мы выковыряем его оттуда, во что бы то ни стало!