Вечеринка в Хэллоуин

– Да-да. Бедняга Хьюго Дрейк – такой славный парень. Я знал их много лет – с тех пор, как они приобрели «Эппл-Триз» и переехали туда. Полиомиелит – страшная штука. Хьюго подхватил его, когда они проводили отпуск за границей. Разумеется, психически он оставался абсолютно здоровым. Печально, когда человек, который всю жизнь был отличным спортсменом, становится калекой до конца дней.

– Кажется, вы также вели дела миссис Ллуэллин-Смайт?

– Да, тетушки Хьюго. Замечательная была женщина. Приехала сюда жить, когда у нее начались нелады со здоровьем, чтобы быть поближе к племяннику и его жене. Она купила эту развалину, «Куорри-Хаус», заплатив за нее куда выше реальной стоимости, но деньги для нее препятствием не являлись – у нее их было более чем достаточно. Миссис Ллуэллин-Смайт могла бы подыскать дом попривлекательнее, но ее очаровала каменоломня. Она раздобыла садовника-декоратора – одного из этих смазливых длинноволосых парней, который, однако, знал свое дело. Его работы фигурировали в журнале «Дома и сады» и оценивались очень высоко. Да, миссис Ллуэллин-Смайт умела подбирать нужных людей. Речь шла не просто о красивом молодом человеке в качестве протеже, чем часто занимаются глупые старухи. У этого парня имелись мозги, и в своей профессии он был одним из лучших. Но я немного отвлекся. Миссис Ллуэллин-Смайт умерла почти два года назад.

– Причем абсолютно внезапно.

Фуллертон бросил на Пуаро резкий взгляд:

– Ну, я бы так не сказал. У нее было больное сердце, и врачи советовали ей не переутомляться, но она не была ипохондриком и не принадлежала к женщинам, которым можно диктовать, что им делать. – Он снова кашлянул и добавил: – Мы, кажется, отвлеклись от темы, которую вы хотели обсудить со мной.

– Не вполне, – сказал Пуаро, – хотя я бы хотел задать вам несколько вопросов совсем о другом. Мне нужна информация об одном из ваших служащих по имени Лесли Ферриер.

Мистер Фуллертон казался удивленным.

– Лесли Ферриер? Дайте подумать. Право, я почти забыл это имя. Да, да, конечно. Его зарезали, не так ли?

– Совершенно верно.

– Ну, я едва ли могу многое сообщить о нем. Это произошло уже давно. Его убили ночью возле «Зеленого лебедя». Никто не был арестован. Думаю, у полиции имелись подозрения, но им не хватало улик.

– Мотив был сугубо эмоциональный? – спросил Пуаро.

– Я бы сказал, да. Ревность. У него была связь с женой владельца пивной «Зеленый лебедь» в Вудли-Каммон – обычной забегаловки. Потом он вроде бы начал волочиться за другой молодой женщиной, а может, и не за одной. Ферриер был порядочным бабником – из-за этого у него уже случались неприятности.

– Он удовлетворял вас как служащий?

– У меня не было особых оснований для недовольства. Ферриер хорошо обходился с клиентами, работал достаточно усердно, но ему следовало бы проявлять больше внимания к своей репутации и не путаться с женщинами, стоящими, выражаясь старомодно, ниже его по положению. В результате в «Зеленом лебеде» произошла ссора, и Лесли Ферриера зарезали по дороге домой.

– Как вы думаете, это дело рук хозяйки пивной или какой-то из его других женщин?

– Право, не могу сказать с уверенностью. По-моему, полиция считала мотивом ревность, но… – Он пожал плечами.

– Но вы в этом не убеждены?

– Такое вполне возможно, – промолвил мистер Фуллертон. – «Не встретишь фурии страшней ревнивой бабы». Это часто цитируют в суде, и иногда не без оснований.

– Но мне кажется, вы не вполне уверены, что это относится к данному случаю.

– Ну, скажем, я бы предпочел большее количество улик. Как, впрочем, и полиция. Те, которые имелись в наличии, прокурор счел недостаточными.

– Значит, мотив мог быть совсем иным?

– О да. Можно было выдвинуть на обсуждение несколько теорий. Молодой Ферриер не обладал твердыми нравственными устоями. Он был недурно воспитан, его мать – вдова – очень приятная женщина. А вот отец был личностью куда менее удовлетворительной. Он несколько раз попадал в серьезные переделки, так что жене с ним крупно не повезло. Наш молодой человек некоторым образом пошел в отца. Один или два раза он связывался с весьма сомнительной компанией. Я предупреждал его, что эта публика занимается противозаконными сделками. Откровенно говоря, я не стал бы держать у себя Ферриера, если бы не его мать. Конечно, он был молодым и способным парнем, и я надеялся, что мои предупреждения подействуют. Но за последние десять лет преступность среди молодежи резко возросла.

– Думаете, с ним мог разделаться кто-то из его сомнительных друзей?

– Это вполне возможно. Связываясь с подобными людьми, вы всегда подвергаете себя опасности. Малейшее подозрение, что вы собираетесь на них донести, – и нож между лопатками вам обеспечен.

– Никто не видел, как это произошло?

– Никто. Это вполне естественно. Тот, кто проделывает такую работу, должен принимать все меры предосторожности – алиби в нужное время и в нужном месте и так далее.

– Все же кто-то случайно мог это видеть. Например, ребенок.

– Ночью? В окрестностях «Зеленого лебедя»? Это едва ли вероятное предположение, мсье Пуаро.