Вечеринка в Хэллоуин

— Вы говорите, что мы не обсуждаем убийц, — сказал Пуаро. — Но в вопросе о Джойс мы обсуждаем именно это. Тут не может быть и речи о несчастном случае. Чьи-то руки явно с преступными намерениями засунули голову девочки в ведро с водой и держали там, пока не наступила смерть.

— Знаю. Это ужасно. Мне страшно даже думать об этом. Она поднялась и беспокойно зашагала по комнате.

— Но мы все еще не знаем мотива, — настаивал Пуаро.

— Мне кажется, такое преступление может вовсе не иметь мотива.

— Вы имеете в виду, что его совершил какой-то маньяк, которому просто нравится убивать? Возможно, убивать именно малолетних?

— Такие случаи известны. Трудно сказать, что является их первоначальным мотивом. Даже у психиатров на этот счет нет единого мнения.

— Вы отказываетесь принять более простое объяснение?

Она казалась озадаченной.

— Более простое?

— Не маньяк и не объект для дискуссий психиатров, а, возможно, просто тот, кто заботится о своей безопасности.

— Безопасности? О, вы имеете в виду…

— За несколько часов до гибели девочка похвалялась, что видела убийство.

— Джойс была очень глупой девочкой, — спокойно и уверенно произнесла миссис Дрейк. — Боюсь, что и не всегда правдивой.

— Другие говорили мне то же самое, — кивнул Эркюль Пуаро. — Начинаю верить, что так оно и было, — вздохнув, добавил он и поднялся. — Должен принести вам извинения, мадам. Я говорил с вами о малоприятных вещах, которые меня не слишком касаются. Но судя по тому, что рассказала мне мисс Уиттейкер…

— Почему бы вам не узнать у нее побольше?

— О чем вы?

— Она учительница и знает куда лучше меня о потенциале (выражаясь вашим языком) своих учеников. Впрочем, как и мисс Эмлин.

— Директриса? — Пуаро выглядел удивленным.

— Да. Она прирожденный психолог. Вы говорили, у меня могут иметься смутные предположения, кто убил Джойс. у меня их нет, но думаю, они могут быть у мисс Эмлин.

— Это интересно.

— Я не имею в виду доказательства. Но возможно, она просто знает и скажет вам… Хотя не думаю, что она это сделает.

— Вижу, — промолвил Пуаро, — что мне предстоит долгий и трудный путь. Люди многое знают, но не станут мне об этом рассказывать. — Он задумчиво посмотрел на Ровену Дрейк. — У вашей тетушки, миссис Ллуэллин-Смайт, была иностранная девушка au pair, которая ухаживала за ней.

— Кажется, вы в курсе всех местных сплетен, — сухо заметила Ровена. — Да, это верно. Она внезапно уехала вскоре после смерти тети.

— И как будто по веской причине?

— Не знаю — возможно, это клевета, — но здесь не сомневались, что она подделала кодицил к тетиному завещанию — или кто-то помог ей это сделать.

— Кто-то?

— Она дружила с молодым человеком, который работал в адвокатской конторе в Медчестере. Он ранее был замешан в истории с подделкой. Дело о завещании не дошло до суда, так как девушка исчезла. Она поняла, что завещание не утвердят и что ей грозит тюрьма. С тех пор о ней ничего не слышали.

— У нее, кажется, тоже было неблагополучное детство, — заметил Пуаро.

Ровена Дрейк бросила на него резкий взгляд, но он любезно улыбнулся:

— Благодарю вас за все, что вы мне сообщили, мадам.

Выйдя из дома, Пуаро свернул с основной дороги на боковую с указателем: «Кладбище Хелпсли». Туда было всего около десяти минут ходьбы. Упомянутое кладбище, по-видимому, возникло лет десять назад в связи с растущим значением Вудли как населенного пункта. Кладбище на маленьком дворе церкви, возраст которой составлял два-три века, было заполнено целиком, поэтому возникла необходимость в новом кладбище, соединенном со старым дорожкой через два поля. Новое кладбище, думал Пуаро, выглядело современно и деловито, с подобающими выражениями чувств на мраморных и гранитных плитах, с урнами, цветниками и аккуратно подстриженными кустами. Какие-либо интересные надписи или эпитафии отсутствовали полностью — любителю старины тут было нечего делать.

Пуаро остановился прочитать табличку на могиле в группе захоронений двух-трехлетней давности. На ней была простая надпись: «В память о Хьюго Эдмунде Дрейке, любимом муже Ровены Арабеллы Дрейк, скончавшемся 20 марта 19… г. Спи спокойно».

После недавнего общения с динамичной Ровеной Дрейк Пуаро подумал, что спокойный сон — наиболее благоприятное состояние для ее супруга.

Гипсовая урна содержала остатки цветов. Пожилой садовник, очевидно нанятый для ухода за могилами, подошел к Пуаро в надежде на приятную беседу, отложив мотыгу и метлу.

— Вы не из здешних, верно, сэр? — осведомился он.

— Абсолютно верно, — подтвердил Пуаро.

— Славный джентльмен был мистер Дрейк, — продолжал садовник. — Только калека — подхватил детский паралич. Не знаю, почему эту хворь так называют, — вроде взрослые ею болеют не реже, чем дети. Тетя моей жены заразилась этой штукой в Испании — искупалась в какой-то реке, когда ездила туда. Доктора говорили, что это была водяная инфекция, но я им не очень-то верю. Хотя прививки, которые они делают детям, здорово помогают. Да, приятный был джентльмен и не жаловался, хотя ему туго пришлось. Ведь он раньше был спортсменом — играл в крикет в нашей деревенской команде.