Вечерний Чарльстон

– Я бы на вашем месте продумал маршрут эвакуации, – сказал я. – Ведь никогда не знаешь, что ребятам из Новой Англии и сопредельных земель придет в голову.

– Вы правы, друг, – кивнул Бойс. – Ну что ж, сделаем, как вы рекомендовали. Да, и то, что вы говорили про закупку хлопка и табака, остается в силе?

– Да, – ответил я.

– Ну что ж… посмотрим, чем дело кончится. Мы завтра с утра уходим в Балтимор, а оттуда в Вашингтон. Попробуем не допустить того, что вы мне рассказали.

17 июля 1855 года. Австрийская

империя. Прессбург. Старая ратуша.

Генерал-майор Гвардейского Флотского

экипажа Андрей Борисович Березин,

советник Министерства иностранных

дел Российской империи

Переговоры между австрийцами и нашей делегацией было решено провести не в Вене, а в Братиславе, или, как этот город именовался в этом времени, в Прессбурге. Руководствовались мы в данном случае тем, что в Вене наши посланники чувствовали бы себя не совсем уютно – император и его приближенные у себя дома, а мы, словно бедные родственники, у них в гостях.

Были и другие причины – Прессбург находится недалеко от Вены, и добираться туда австрийцам не так уж хлопотно. К тому же в рукаве у нас был один сильный козырь – наша делегация прибыла в Прессбург по Дунаю на одном из трофейных британских колесных пароходов в сопровождении «Выборга». Надо было показывать товар лицом – пусть австрийцы полюбуются на наши корабли из будущего и прикинут, с чем им придется в случае чего иметь дело. Ведь достаточно такому кораблю подняться по Дунаю и навести свои орудия на императорский дворец в Вене…

Австрийцы всегда славились своим умением тянуть время. Поэтому они изрядно помотали нам нервы, согласовывая чисто формальные моменты. Наших оппонентов очень удивило, что с нашей стороны делегацию будут возглавлять два человека. И если с князем Горчаковым они были уже достаточно знакомы, то Игнатьев для них был абсолютно неизвестен. Недавно созданная австрийская контрразведка еще была неопытна, и люди, только-только призванные на работу в Эвиденцбюро[88], не могли сказать ничего путного о каком-то там обер-квартирмейстере Балтийского корпуса.

Как бы то ни было, но переговоры все же начались. Для того чтобы познакомиться с русскими и их странным кораблем без парусов, в Прессбург прибыли два старших Габсбурга. Император, правда, ограничился приветственной речью и торжественным обедом во дворце Грашалковичей, после чего поспешил откланяться и отправился снова в Вену. А вот Максимилиан, восхищенный «Выборгом», нашел предлог, чтобы посетить наш корабль, и долго-долго его осматривал (понятно, с нашего разрешения). Процесс знакомства командующего австрийским флотом с боевым кораблем конца ХХ века напоминал озвучку немецкого порнофильма: сплошные ахи и охи, да вариации на тему «даст ист фантастиш!»[89].

Мне этот парень понравился. Зная о его печальной судьбе – в нашей истории в 1867 году он, успевший всего три с небольшим года побыть императором Мексики, будет расстрелян своими неблагодарными подданными – я старался быть поучастливее в отношении него, тем более что фанаберией он не страдал и, как я понял, действительно любил море и флот.

Официально он возглавлял австрийскую делегацию. Хотя, конечно, фактически ее руководителем был наш старый знакомый граф фон Рехберг унд Ротенлёвен. Император снял с него опалу и снова назначил министром иностранных дел Австрийской империи. Именно поэтому переговоры о заключении договора, который должен был разрешить все возникшие между нашими странами коллизии, шли без каких-либо неприятных сюрпризов. За основу был принят договор, который подготовил фон Рехберг во время своего предыдущего пребывания на посту министра иностранных дел. Естественно, с учетом последующих провокационных демаршей австрийцев, некоторые статьи договора стали более жесткими для Вены, а мы, в свою очередь, добились некоторых дополнительных преференций для себя.

Тут хорошо поработал Горчаков – он по праву считался асом европейской дипломатии и мог сформулировать ту или иную статью документа так, что она уже не подлежала какому-либо двойному толкованию. Ну, а Николай Павлович Игнатьев занимался чисто военными вопросами. Он с помощью фотографий продемонстрировал австрийцам образцы нашей военной техники и, особо не вдаваясь в подробности, рассказал о том, как эта техника показала себя во время боевых действий против союзников на Балтике и в Крыму.