— Слушай, но я даже незнакома с твоей семьей...
— Вот первым делом и познакомимся, — улыбнулся Паша. — Я маме уже намекнул, что у меня грядут большие перемены, так что теперь ты не отвертишься!
— Ах вот ты какой! — рассмеялась Тэя и шутливо подергала его за волосы. Они выпили еще кофе, наелись пирожных, а потом еще долго сидели в уголке и слушали романтичную музыку из колонок.
— Подумать только, — вздохнула Тэя. — Значит, у меня будет белое платье, и цветы, и праздник, как в кино?
— Обязательно, и даже лучше. Думаю, мои сестренки с удовольствием помогут тебе с организацией. Только ты чересчур-то не увлекайся, не забывай про учебу, ладно?
— Ты правда в меня веришь?
— И верю, и надеюсь, и люблю, — заверил Паша и поцеловал ее в переносицу. Они вышли из кафе и еще долго бродили по улицам, пока не начало вечереть.
— Слушай, Павел, а ведь эти пожары будут повторяться, если никто не возьмется искоренять подобные обычаи, — задумчиво промолвила Тэя. — Мы-то с тобой уедем, а другие? Мои братья и сестра, Хиллар и Амади, — как им жить в постоянном страхе? Хорошо отговорить одну семью от богомерзкого ритуала и уберечь от пожара один городок, но ведь сколько еще остается неохваченного! Корни у ядовитого растения прячутся очень глубоко в земле, и пока до них доберешься, все руки обдерешь.
— Это несомненно, и мы с тобой тут бессильны без подмоги, но я знаю, с кем по крайней мере можно посоветоваться.
— Ты не шутишь?
— Даже не думал, но тут мне тоже очень понадобится твоя поддержка. Надеюсь, ты не откажешься?
Тэя смутилась, но предложение Паши явно очень ей понравилось. Она хотела расспросить его поподробнее, однако чувствовала, что сейчас лишние слова могут сбить его с толку, и решила подождать, пока он созреет и сам все объяснит.
На следующий день они сели на поезд, ведущий в соседний округ, а оттуда пришлось еще ехать на автобусе. Паша все время поглядывал в какие-то записи и чертежи, и наконец Тэя спросила:
— Слушай, а ты точно знаешь адрес, куда нам нужно? И откуда, кстати?
— Выяснил, — коротко пояснил Паша, а затем все же добавил: — Друзья отца знали, где он жил последние годы. Конечно, прошло много времени, но я сомневаюсь, что этот дом могли совсем забросить.
Он закончил изучать местный атлас и вскоре пара вышла из автобуса. Оба впервые видели этот город и удивлялись его странному тихому очарованию. На улицах, как и в Дыре-Дауа, попадалось много мусульман, но часто встречались и современно одетые, веселые, энергичные молодые люди. Вокруг было много новых домов, вытесанных из камня, невысоких, но крепких и нарядных.
Миновав площадь, где располагался рынок, молодые люди повернули на тихую улицу, зеленую от эвкалиптов и алоэ. Воздух неожиданно показался Паше свежим и пахнущим морем, хотя оно было очень далеко. И еще чем-то нежным и неуловимо родным.
Чем дальше они с Тэей шли, тем тише становилось вокруг, и лишь время от времени слышалось жужжание какого-нибудь насекомого или дуновение ветерка. Но вскоре им снова стали попадаться жилые дома. Миновав несколько, они оказались у большого сада, чем-то напоминающего опушку леса. За невысоким забором, заросшим какими-то красивыми вьющимися цветами, стоял голубой деревянный дом — двухэтажный, с пристройкой сбоку, узорными перилами на крыльце и большими окнами, сквозь которые виднелись тонкие тюлевые занавески. В саду ребята также заметили круглую беседку, похожую на ту, что стояла у Паши на даче, и приземистый деревянный колодец.
Сад не пустовал: в беседке сидели и болтали две девочки, а на скамейке ближе к забору — двое парней и мальчик-подросток. Однако из-за дома тоже доносились детские голоса и какая-то веселая возня.
Паша неуверенно подошел к калитке и тут молодежь во дворе заметила незнакомцев. Парни постарше настороженно поднялись и приблизились к забору, но когда они присмотрелись к белому юноше, тревога на их лицах сменилась изумлением. Младший брат, хвостиком последовавший за ними, ничего не понял и глядел на Пашу только с любопытством.
Тэя осторожно взяла Пашу под руку, и он уже хотел объяснить ребятам, зачем приехал, но тут дверь в дом открылась и на крыльцо вышла чернокожая женщина в ярко-голубом платье. Он не видел ее больше десяти лет, но сразу же узнал — она осталась статной и крепкой, только в походке не было прежней легкости и задора, а в волосах, убранных в изящную прическу, появились серебристые нити. Но черные глаза глядели так же прямо и гордо, несмотря на окружающие их морщинки.
Рассмотрев неожиданных гостей, она поспешила к калитке, и Тэя деликатно встала чуть поодаль, а Паша от растерянности невольно опустил глаза. Хозяйка дома приблизилась и осторожно коснулась его плеча.
— Ты все-таки приехал, Львенок, — тихо промолвила она.
Н. Гумилев, «Рассказ девушки», 1905