Вечная история

Мог и не говорить. Я тоже почувствовал гостей. Шумели они, слов нет. Двери резко распахнулись. В зал вошли «двое из ларца, одинаковых с лица». Здоровенные амбалы, одетые в спортивные штаны, грязные кроссовки, и лоскутные кожаные куртки, под которыми вырисовывались укороченные калаши (есть такие: для спецназа, габариты, как у УЗИ, а калибр 7,62, серьезная штука). На лицах была написана тупая решимость, в глазах читалось абсолютное отсутствие серого вещества. Напряженно осмотрев зал и, увидев, что нас только двое, братья по разуму растерялись и расслабились. Наивные, я бы на их месте, этого не делал. Если твои противники так уверены в себе, значит у них за спиной должны быть серьезные тылы, но эти громилы, явно не были знакомы с простейшей психологией.

Они еще раз осмотрелись, для порядка, затем, открыв обе створки подпружиненной двери, шестерки впустили в зал еще четверых. У этих на лицах, сквозь жир, проступали даже какие-то мысли. Важно осмотревшись, они тоже несколько растерялись, и, застыв на месте, начали с недоумением переглядываться. Обстановку разрядил Ермоленко. Он вежливо предложил господам присесть. От такого обращения «господа» оторопели окончательно и покорно уселись напротив нас.

Какие к черту господа! Рябые твидовые брюки с вытянутыми коленями, малиновые пиджаки с засаленными лацканами, под ними растянутые футболки, но главное – золотые цепи, толщиной в большой палец, на которых гордо красовались золотые кресты как у батюшек, но без атлетов. Короткие толстые сосиски на руках (то, что когда-то было пальцами), унизаны золотыми гайками (кольцами это безобразие назвать было нельзя). В общем, полный кошмар. Думаю, что Петр I, увидев таких уродов, обязательно одного из них заспиртовал бы для кунсткамеры, причем, в полном прикиде. Уловив мои ассоциации, майор излучил веселье. Я тоже развеселился, но тут, мои мысли прервал один из пришедших. Вероятно, старший. Он открыл рот и выдавил серию нечленораздельных звуков.

– Ну, это, того, чуваки! Это, как бы все?

– Все, – ответил Ермоленко, – и очень попрошу, слово «чуваки», приберечь для кого-нибудь другого.

– Заметано! – согласился говоривший, потом подумал и добавил, – А почему?

– Это слово обозначает кастрированного барана. – Ермоленко был по-прежнему безукоризненно вежлив. – Надеюсь, таковых здесь нет.

Лицо старшего растянулось в гаденькой улыбке. Он обернулся к охране и сказал:

– Того, чуваки, – за дверь! Стоять там!

Автоматчики обиженно засопели, но вышли – что поделаешь, кто платит, тот и заказывает музыку.

– Ну, че, мужики, – повернулся тот к нам, – вы, я вижу, по понятиям… Давай знакомиться! Говорю я и Колян. Эти двое, того, с нами. – И, спохватившись, добавил, – Я, Вован.

– Петр Сергеевич, – коротко кивнул в ответ майор и, указав на меня, добавил, – Иван Николаевич, мой помощник.

– Ох! Ни фига себе! – вырвалось у Коляна.

– И так! Какие у нас проблемы? – задал вопрос Ермоленко.

– Проблемы того, у вас! – отозвался Вован, явно озадаченный такой постановкой вопроса и нашей непонятливостью.

Майор вопросительно приподнял брови. Вован судорожно искал слова. Манера майора вести переговоры, явно, была для него внове. Наконец, посмотрев на потолок, он нашел.

– Пацаны! Говорят, того, что у вас, это, бабло немереное крутится. И еще, это, у вас бойцы крутые.

Майор по-прежнему доброжелательно молчал. И Вован не выдержал:

– Это! Того! Сами живете – поделитесь с ближним!

У меня непроизвольно вырвалось:

– А ближний – это кто?

Майор не дрогнул ни одним мускулом на лице, но его каблук впечатался мне в ногу. Вован заметно оживился и многозначительно изрек:

– Ближний, того, для вас – это я! Мне десяток пацанов дадите, того, прижать одного братана надо!

Майор впервые нарушил молчание:

– У вас что, своих не хватает?

– Того, не важно! Территория моя! Хотите спокойно жить, того, платите!

– Уважаемый Вован, дело в том, что людьми я не торгую. Если хотите, попробуйте нанять их самостоятельно.

Вован скривился. Я понял, что он уже пытался и даже видел, чем заканчиваются такие разговоры.

– Ну, тогда, этого, деньгами возьмем.

– Какая сумма вас интересует?

Деловой вопрос, заданный холодным равнодушным тоном выбил Вована из колеи окончательно. Я услышал, как в его голове защелкал калькулятор. Молчание длилось около минуты. Лицо дергалось от тяжелого мыслительного процесса. Наконец, он облегченно выдал:

– Это, того, пятьдесят кусков в месяц!

– Вы не продешевили? – с легкой улыбкой осведомился майор.

По лицу Вована было видно, что мыслительный процесс активно возобновился. Мне казалось, что вот-вот у него из ушей пойдет дым. И тут, подал голос Колян:

– Вы это, мужики, сами себе цену не набивайте. А то, того, по максимуму раскрутим.

Речь у Коляна была поставлена явно лучше, чем у Вована. Майор посмотрел на него с интересом, потом весомо произнес:

– Так вот, господа, моя организация еще финансово не укрепилась. Поэтому я предлагаю такие условия: вы даете нам отсрочку в шесть месяцев, после этого мы платим по сто тысяч ежемесячно. Надеюсь, такие условия вас устроят.

У всей четверки дружно отвисли челюсти.