Вечная ночь

— Подождите нас! — скомандовала она. — Мы скоро пойдем дальше. — И сжала губы, видимо пытаясь побороть свою слабость.

— Он уйдет. — Я прошла мимо нее.

— Мисс Оливьер! Остановитесь сейчас же!

Я вступила на мост. По старым деревянным доскам, мокрым от дождя, шагать было легче, чем по густой грязи.

— Бьянка! — Это папа. — Бьянка, подожди нас! Ты не можешь сделать это сама!

— Могу.

Я побежала. Дождь заливал мне лицо, в боку кололо, плащ тяжело давил на плечи. Я хотела только одного — упасть на мост и разрыдаться. Моему телу не хватало на все это сил.

И все-таки я бежала. Я бежала, хотя ноги были тяжелыми, как свинец, горло стискивало от непролитых слез, а родители, учителя и мой друг кричали мне, чтобы я вернулась. Я все равно бежала, и с каждым шагом все быстрее и быстрее.

С самого своего приезда в «Вечную ночь», да нет, на самом деле — всю свою жизнь я полагалась на других, на то, что они решат все мои проблемы. Но сейчас никто мне не поможет. Я должна сделать это сама. Одна.

Я не знала, преследую ли я Лукаса или убегаю вместе с ним. Главное — я должна бежать.

Когда я окажусь на том берегу, мне не составит особого труда отыскать Лукаса. Ночь темна, а у меня нет сверхчувствительного зрения или слуха, как у настоящих вампиров, но зато мне понятно, что он направляется в Ривертон, а там у него не так уж много возможностей. Лукас знает, что времени в запасе у него почти нет, и постарается убраться оттуда как можно быстрее.

Я провела довольно много времени на автобусной станции вместе с Ракель, когда она уезжала домой на Рождество, уже после того, как уехал Лукас. Хотя Ракель и хотела как можно быстрее покинуть «Вечную ночь», ее семья поздно возвращалась с работы домой, поэтому мы дожидались вечернего автобуса — того, что отправлялся в сторону Бостона в 20.08. Сейчас было почти восемь вечера. Я не сомневалась, что Лукас попытается уехать этим самым автобусом. Следующий пойдет часа через два, не раньше, а это слишком долго. К тому времени миссис Бетани с компанией обязательно поймает его. Бостонский автобус был единственным шансом Лукаса спастись.

Центр города словно вымер. Ни единой машины на дороге, а те несколько заведений, что оставались открытыми, были пусты. Никому не хотелось выходить из дома в такой вечер. Ничего удивительного: у меня самой мокрые волосы словно прилипли к голове. Я заглянула в пару открытых заведений, в том числе в лавку, где мы купили брошь. Лукаса там не было.

«Нет, — подумала я. — Он знает, что сюда они заявятся прежде всего».

Однако у меня имелось преимущество перед миссис Бетани и родителями, несмотря на их многовековой опыт и сверхъестественные способности. Я знала Лукаса, а это значит, что я понимала, как он поступит.

Должно быть, они тоже догадаются, что он постарается спрятаться. Возможно даже, что они придут к тому же выводу, что и я: Лукас наверняка укроется где-нибудь поблизости от автобусной станции, чтобы не светиться в городе слишком долго перед тем, как прыгнуть в автобус и уехать отсюда. Вокруг станции было около дюжины магазинов, и, насколько я понимала, Лукас мог прятаться в любом из них.

Он пошел со мной смотреть старое кино и купил мне брошь в комиссионном магазине.

И сказал, что любит меня.

А это значит, что, может быть, он выберет для укрытия то же самое место, что выбрала бы я.

Я пошла в сторону антикварного магазина на углу площади, перепрыгивая через лужи. И как только добралась до задней двери магазина и увидела, что она слегка приоткрыта, все мои сомнения улетучились.

Я медленно толкнула дверь. Петли не заскрипели, и я осторожно шагнула внутрь, на деревянные половицы. Свет был выключен, внутри стояла кромешная тьма. Я едва различала очертания странных предметов, окружавших меня со всех сторон. Сначала я просто отказывалась верить своим глазам: какие-то доспехи, чучело лисицы, крикетная бита, но потом до меня дошло, что в этом кавардаке заключен определенный смысл. Все эти вещи были непроданным товаром, таким, какой купят немногие. Ощущение было совершенно сюрреалистичное, будто я провалилась в дурной сон, бодрствуя при этом.

Сначала я пыталась двигаться тихо, но, пройдя чуть дальше, поняла, что это опасно. Лукас мог напасть на любого, кто его отыщет, но я все еще верила, что меня он не тронет.

— Лукас?

Тишина.

— Лукас, я знаю, что ты здесь. — По-прежнему никакого ответа, но теперь я могла точно сказать, что за мной наблюдают. — Я одна. Они отстали, но не очень. Если ты хочешь мне что-нибудь сказать, лучше говори сейчас.

— Бьянка.

Лукас произнес это, будто выдохнул, будто он слишком устал и больше не мог сдерживаться. Я всматривалась в темноту, но не могла его разглядеть, только слышала, откуда раздается голос.

— Это правда? То, что они о тебе сказали?

— Зависит от того, что они сказали. — Теперь я услышала шаги, медленно приближавшиеся ко мне.

Чтобы немного успокоиться, я положила дрожавшую руку на стоявший рядом предмет — им оказалось кресло в чехле из потертого бархата.