Вечная принцесса

Поднявшись с места, принцесса спустилась с возвышения, на котором стоял пиршественный стол, встала в центре комнаты и позвала Марию де Салинас. Хорошенькая темноволосая девушка бойко вышла вперед и встала рядом с принцессой. Подчеркнуто демонстрируя робость, что говорило о скрытом желании себя показать, выступили и три другие девицы.

Генрих с интересом их осмотрел. Он особо просил короля и королеву Испании, чтобы с принцессой прислали хорошеньких придворных дам, и теперь с немалым удовлетворением отмечал, что, каким бы грубым и безвкусным ни показалось им его требование, они все-таки ему подчинились. Все девушки были хороши, но ни одна не затмевала принцессу, которая теперь, после того как постояла, замерев, чтобы настроиться на танец, хлопком в ладоши приказала музыкантам начать игру.

Он сразу понял, что двигается она с грацией чувственной женщины. Танцевали они медленную, церемонную павану. С улыбкой на устах Каталина ступала, покачивая бедрами, полуприкрыв глаза. Нет спору, ее хорошо выучили, эту принцессу из страны, где танцы, пение и поэзия значат больше всего другого; однако же она танцевала так, словно позволяла музыке вести себя, а Генрих, у которого имелся некоторый опыт, полагал, что женщина, чуткая к музыке, отзывчива и на ритмы страсти.

И тут удовольствие, с которым он наблюдал павану, омрачилось мыслью о том, что эту редкую штучку, эту испанскую красотку, уложат в холодную постель Артура. Вряд ли его заучившийся, неповоротливый сынок сумеет возбудить и раздразнить страсть в ней, созревшей, чтобы стать женщиной. Скорее всего, Артур будет неловок, нелеп и, наверно, причинит ей боль, а она, сцепив зубы, выполнит свой долг, как положено женщине и королеве, а затем, отчего нет, умрет родами; и всю процедуру поиска невесты Артуру придется претерпевать снова, безо всякого для него, Генриха, проку — потому что желание, которое она так явно в нем возбуждает, останется неутоленным. Да, она желанна, ничего не скажешь, и это отменное качество при дворе, украшением которого она станет. Но как же некстати, что она желанна ему самому!

Он отвел глаза от танцорок и утешился мыслью о приданом принцессы, от которого прок уж будет наверняка, и прок именно ему, Генриху, не то что от этой невесты, которая, похоже, так и будет его дразнить, но принадлежать его сыну. Однако в свадебном обозе за ней следует ее приданое, и это — целое состояние. Сразу после свадьбы казначей Каталины передаст ему первую выплату, чистым золотом. Через год поступит вторая — золотом, серебром и каменьями. Генрих ценил деньги больше всего на свете, даже выше, чем трон, — ведь, имея деньги, трон можно купить, — и куда выше, чем женщин, потому что тех-то можно купить задешево. И уж конечно, он ценил деньги несравнимо выше, чем улыбку девственницы-принцессы, с которой та, завершив свой танец глубоким реверансом, сейчас к нему приближалась.

— Ну что, ваше величество довольны? — разрумянившаяся, чуть запыхавшаяся, спросила она.

— Да, вполне, — ответил он, твердо решив, что Каталине никоим образом не следует знать, какие желания она возбуждает в нем. — Однако уже поздно, вам следует быть в постели. Завтра утром мы немного проводим вас, а потом поскачем вперед, в Лондон.

Резкость его ответа неприятно поразила Каталину. Она снова глянула на Артура, словно надеясь, что тот воспротивится планам отца — к примеру, выкажет желание провести с ней последний отрезок пути, раз уж его отец так бахвалится отсутствием церемоний при английском дворе. Однако принц промолчал.

— Как будет угодно вашему величеству. — Она решила быть вежливой.

Король кивнул, поднялся из-за стола и направился к выходу, провожаемый низкими поклонами придворных. «Похоже, не такой уж ты противник церемоний, — думала Каталина, глядя, как английский король, высоко подняв голову, принимает положенные ему почести. — Распинаешься о походных манерах и солдатских привычках, однако настаиваешь на полном подчинении и выражении почтения… Впрочем, как и следует королю», — добавила дочь Изабеллы.

Артур последовал за отцом, бросив ей на прощание: «Спокойной ночи!» Через минуту все мужчины, состоявшие в свите, вышли из комнаты, оставив принцессу с дамами.

— Какой поразительный человек, — заметила она своей наперснице Марии де Салинас.

— Вы ему понравились, ваше высочество, — сказала та. — Он очень пристально наблюдал за вами. Определенно понравились, да.

— Ну так что ж в этом удивительного? — отозвалась Каталина с врожденным высокомерием девочки, выросшей в самом могущественном из королевских домов Европы. — Впрочем, даже если б и не понравилась, все уже решено и ничего не попишешь. Все уже давным-давно решено…

Да, он не такой, как я ожидала, этот король, который дорогу к трону пробил себе силой, а корону свою поднял из грязи на поле битвы. Я думала, он будет похож на воителя, на великого солдата, такого, например, как мой отец. Но нет, он похож скорей на купца, который сидит в лавке и ломает голову, как бы побольше заработать, совсем не на воина, доблестным мечом добывшего себе королевство и королеву.