Вечная тайна любви

Разбирательство заняло целых четыре часа, которые, правда, пролетели как одно мгновение. Грэгори оставил Луизу в своем номере, а сам отправился в сопровождении администрации отеля осмотреть ее комнату. Увидев, что там натворили, он пришел в ярость. Грэгори понимал, однако, что отель обязан возместить все убытки постояльцу в подобном случае. Администрация пребывала в панике: она долго и упорно работала над тем, чтобы у отеля была безупречная репутация и чтобы гости не имели оснований волноваться за свою безопасность. Огласка могла им дорого стоить. Они, как и сам Грэг, терялись в догадках.

Полиция не обнаружила никаких улик, и Грэгори знал приблизительно, какие выводы она сделает.

Полицейские задавали идиотские вопросы о возможности мести, чьей-то зависти, наличии личных врагов. Все, кто побывал в номере Луизы, приходили к выводу, что преступление имело целенаправленный характер и его объектом была именно она. Но далее все заходили в тупик, поскольку ничего из вещей не украли. Никто не мог предложить версии, касавшейся личности человека, учинившего этот погром. Не были ясны и мотивы преступления.

Мотивы преступления… Эта мысль билась в голове Грэгори, словно включенный механизм адской машины. Ясно, что преступников мог привлечь его жемчуг. Но ведь о нем знала лишь горстка людей, а в Нью-Йорке находился лишь один из них — Боб Кастеллано. Но у него же был этот жемчуг…

Грэгори сидел с Луизой в своем номере, они обсуждали происшествие. Вдруг лицо ее побледнело, словно она почувствовала за собой какую-то вину и ужаснулась этому. В этот момент она подумала, что между погромом в ее номере и жемчугом Грэга существует прямая связь. И уж таков был характер Луизы: она считала себя ответственной за все случившееся.

Только теперь она рассказала Грэгори о своем богатом и влиятельном соседе, о том, как кто-то подсыпал сахар в бак грузовичка, и о том, что ей пришлось уволить нечистого на руку рабочего.

— Конечно, я не должна была молчать и скрывать все от тебя, но это просто не приходило мне в голову. Те, кто бывает в моем доме, Грэг, ничего не знают про твой жемчуг. Боже, да я бы тут же открылась тебе, если бы имела какое-то представление о том, что твой жемчуг как-то связан с моими деловыми проблемами. Даже сейчас я не могу в это поверить. И все же мне кажется, есть связь между тем, что случилось, и событиями у нас, в Виктории. Грэгори тоже еще не во всем разобрался, но ему наконец стало ясно, что на протяжении нескольких последних недель у Луизы были серьезные неприятности. Теперь было самое время начать действовать. Он связался с Бобом и отменил встречу, назначенную у них со вторым оценщиком. Затем изменил время их вылета и оформил документы на другой рейс.

Луиза осталась практически без необходимых вещей, так что пришлось позвонить в магазин и сделать заказы. Покупки были срочно доставлены в номер Грэгори бюро обслуживания отеля. Луиза все еще упиралась, не желая улетать из Нью-Йорка, не выяснив обстоятельств происшествия в ее номере, однако Грэг силой посадил ее в такси и повез в аэропорт.

Теперь он знал главное: они больше не расстанутся.

* * *

Уже очутившись в самолете, Луиза никак не могла снять с себя нервное напряжение. Вибрация от работающих реактивных двигателей передавалась в салон и создавала неприятное ощущение у нее в желудке. Лайнер катил по взлетно-посадочной полосе, и сквозь ближайший иллюминатор Луиза могла видеть мигающие огни аэропорта. Но вот они ушли вниз — самолет взлетел и начал набирать высоту в казавшемся бездонном вечернем небе.

— Грэг, ты не можешь явиться ко мне в дом и поселиться в нем, — сказала Луиза, когда стюардесса принесла им ужин. — Это нельзя будет никак объяснить, и вообще это как-то неприлично.

— Ты еще не попробовала вино, которое тебе принесли.

Луиза как-то горестно вздохнула.

— Может, ты мне не доверяешь? Или подумал, что я рассказала кому-нибудь о твоем эксперименте с жемчугом? Я никому ничего не говорила.

— Я в этом ни секунды не сомневаюсь.

— Я бы рассказала тебе обо всех моих неприятностях, если бы считала, что они угрожают безопасности твоего эксперимента. Я так не думала тогда, да и сейчас не думаю. А на будущее, прежде чем использовать твою формулу, я приму дополнительные меры безопасности и многое изменю в применяемых мною методах…

— Мы обсудим это и все остальное, как только приедем домой.

Стюардесса появилась снова, чтобы взять у них подносы. Грэгори помогал ей. Потом они наконец подняли столики и устроились поудобнее. Он повернулся к Луизе и пристально на нее взглянул.

— Перестань, — прошептала Луиза.

— Что перестать?

— Не смотри на меня так.

— Дорогая, — тихо сказал Грэгори, — ты смотришь на меня точно так же.

— Ты можешь побыть серьезным хотя бы две секунды?

Дьявольские огоньки в его глазах, казалось, чуточку потускнели.

— А ты сама можешь?

— Да!