Вечная воля. Том 4

«И что же мне делать? Только не говорите мне, что я, Бай Сяочунь, потеряю жизнь вот так вот?! Я отказываюсь принимать это! Я ещё так молод! Я ещё даже не был женат. И у меня нет детей…» Но в то же время, несмотря на горе и ярость, он продолжал скатываться в растерянность. Он стал казаться немного вялым, даже начал запинаться, пока шёл, словно его кто-то подталкивает вперёд со спины.

По правде говоря, у него действительно на спине, приклеившись так прочно, словно всегда являлся её частью, сидел бумажный человечек. Более того, он жадно поглощал его жизненные силы и энергию основы культивации. Однако этот бумажный человечек отличался от остальных. Он был не белым, а красным! Более того, у него на лице виднелось шесть глаз, и все они постоянно открывались и закрывались, что представляло собой очень странное зрелище.

Пока он шёл, то не замечал, как около него появлялись другие бумажные человечки и жадно смотрели на него, но когда затем замечали на его спине красного бумажного человечка, то начинали дрожать и в ужасе убегали. Наконец он оказался совершенно один, бредя в растерянности и медленно превращаясь в подобие старика.

Однако в какой-то момент, полностью игнорируя красного человечка, ему на плечо опустилась рука прекрасной девушки. От этого хлопка по всему его телу пробежала дрожь, и он словно бы очнулся ото сна. Внезапно он вспомнил о том, что происходит, закричал и несколько раз подпрыгнул на месте, прежде чем обернуться. Увиденное заставило его широко распахнуть глаза. Прямо перед ним стояла прекрасная женщина в длинных одеждах. На её лице показалась странная улыбка, казалось даже, что на её губах осталось немного крови, словно она что-то ела и забыла вытереть губы. Прекрасной молодой женщиной была не кто иная, как…

— Гунсунь Вань’эр!

В своей руке она держала красного бумажного человечка, который кричал и сопротивлялся, изо всех сил пытаясь вырваться. Однако все эти попытки были напрасны, и вскоре в его глазах показалось умоляющее выражение. Посмотрев на него сверху вниз, Гунсунь Вань’эр улыбнулась, а её вторые зрачки начали светиться холодным светом.

— И хватило же у тебя наглости прицепиться к моему большому братику, — после этого она стиснула руку, бумажный человечек вскрикнул, а потом его раздавило на множество кусочков.

Потом от них поднялся белый дымок, который поплыл обратно к Бай Сяочуню. Это были его собственная энергия и жизненная сила, которые вернулись обратно к нему. С побледневшим лицом он отступил на несколько шагов. По какой-то причине эта версия Гунсунь Вань’эр казалась ему абсолютно незнакомой. Внезапно ему пришло на ум, что когда-то давно он уже ощущал нечто подобное. На самом деле, припомнив всё сейчас, он понял, что после возвращения из секты Кровавого Потока Гунсунь Вань’эр всегда казалась ему немного странной. Потом, кровь на её губах сейчас явно была не её собственной, а осталась от того, что она ела.

Бай Сяочунь тут же тяжело задышал, ужасающее чувство, от которого волосы вставали дыбом, охватило его. Мрачный холод вокруг далеко превосходил тот, что он ощущал от пропитанных кровью булочек. Даже от бумажных человечков не исходил настолько зловещий холод. Но самым шокирующим было то, как она назвала его большим братиком, что по какой-то странной причине прозвучало очень знакомо… Он продолжил пятиться и дрожащим голосом произнёс:

— А, Вань’эр, это ты… Что ты тут делаешь?..

При этом он не мог оторвать взгляд от крови на её губах. Заметив это, она дотронулась рукой до своего рта, а потом слизала всю кровь начисто и улыбнулась ему. Эта улыбка заставила его сердце заледенеть. Он не знал наверняка, показалось ему или нет, но он был почти уверен, что только что заметил внутри её рта ещё один рот… К тому же он отчётливо видел, что у неё двойной зрачок в глазах. Он заметно задрожал, испугавшись до чёртиков, но при этом он ещё и разозлился. В то же время по его спине начал стекать холодный пот. Стуча зубами, он продолжил:

— Вань’эр, я… У меня ещё дела… Я побежал… Ещё увидимся, — после этого он повернулся, чтобы уйти. Гунсунь Вань’эр прикрыла рот ладошкой и произнесла:

— А почему бы тебе не поиграть со мной, большой братик?!

Сейчас её голос отличался от того, что был прежде. Теперь он казался почти детским. Когда эхо разнеслось по туннелю лабиринта, Бай Сяочунь практически окаменел на месте, а его глаза широко распахнулись. То, как она только что назвала его большим братиком, было очень знакомо, а ещё этот детский голосок… Его голова пошла кругом. Закричав, он ещё больше попятился, в его глазах появилось неверие, и он, указав рукой на Гунсунь Вань’эр, спросил:

 — К-к-кто… Кто ты?!

— Как ты мог забыть меня, большой братик? — хотя эти слова были произнесены тихим голосом, они обрушились на сознание Бай Сяочуня словно гром. Тут же из памяти всплыли образы из Мира Упавшего Меча: маленькая девочка среди проклятых душ, а в руках у неё освежёванный, кровавый плюшевый мишка.