Вечная зависть

Агния Львовна расстаралась и пригласила человек двадцать. Впрочем, соседки распределили между собой продукты. Как сказала Таисия Андреевна, «чай, не свадьба». Агния, продолжая готовить, уговаривала брата хоть кратко сообщить, что он раскопал.

Но он сказал, что только на сытый желудок можно выслушать этот грустный анекдот. И даже за столом он обещал начать рассказ только после первого блюда.

– Итак, господа присяжные заседатели, а также государственные служащие и представители силовых структур, должен я поведать вам, что на днях по служебной надобности в очередной раз посетил родину бывшего губернатора Калифорнии Арнольда Шварценеггера…

Обедая в летнем кафе с деловым знакомым, Вениамин болтал о том, о сем, а, в общем, ни о чем, и этот плодотворный разговор был прерван телефонным звонком. Вдова покойного двоюродного деда усиленно зазывала родственника в гости на выходной. Отказаться он не мог, и стал уговаривать Вениамина потратить выходной на посещение старушки, проживающей в горной Штирии в прелестном шале. Стелла Враницки очень гостеприимна, а кроме того, русская по происхождению. Венечка любезно согласился, браня себя в душе за уступчивость. Впрочем, природа вокруг была дивной красоты, а шале смотрелось сказочным замком. Отрада для зрения! Но самым сильным ударом по зрению стала внешность хозяйки поместья. Это была вылитая тетя Раечка, только легче килограмм на двадцать и ухоженная.

– Неужели Светка? – первой сообразила Елена Игнатьевна.

– С Вами неинтересно, – Венечка даже расстроился. – Их ведь было пять двоюродных сестер, и все как из ларца, одинаковы с лица.

– Но только дочки дяди Вани так могли выпендриться с именем. А потом, хотя все умирали в других краях, похоронены они на нашем кладбище. Кроме Светки. Ладно, ты скажи, почему она Враницки, если на пенсию выходила как Шапиро?

Венечка не так догадлив, как Елена Игнатьевна. Увидев родственницу, он встал, придерживая отвисшую нижнюю челюсть, и перебирал в памяти своих теток. Двоюродные, вроде, все померли, может, троюродная или внебрачная какая-нибудь? Пожилая дама забеспокоилась и спросила на дойч, который не очень хох:

– Kennen wir uns?

Как к ней обратиться? Махнул рукой и ответил:

– Я Ивановский.

Тетя Света оказалась сообразительнее племянника и воскликнула:

– Лёвушкин сынок! Венечка!

В общем, история такая. В конце восьмидесятых Светлана Шапиро, урожденная Ивановская, новоиспеченная вдова, гуляла по советской еще Москве и познакомилась с Францем Враницки, бодрым старичком из Граца, которого любопытство занесло в нашу столицу, перестройку он решил посмотреть. Франц сначала по Москве с ней бродил, потом пригласил в Ленинград и на Валаам. Вернувшись на родину, новую знакомую не забывал и периодически ей позванивал. Через полгода пригласил ее проехаться по городам Золотого кольца, еще через год они уже, можно сказать, по-семейному съездили в Сочи. А когда Франц овдовел, он предложил ей посетить Австрию. Света согласилась. Тогда же он предложил ей руку и сердце. Но Света взяла тайм-аут, благоразумно решив сначала доработать до пенсии: кто знает, как жизнь сложится? И только потом, якобы проверив свои чувства, это предложение приняла. Именно в те времена ее родная сестра Раечка хвалилась, что Света вышла замуж за графа. Графом он не был, а был он банкиром. Не из самых богатых, но по российским провинциальным меркам очень не бедным. В конце девяностых, когда Света прислала денег сестре на поездку в гости, Раечка увидела, как живет жена австрийского банкира и разругалась с ней вдрызг. Вернувшись домой, стала говорить, что сестра умерла, имея в виду, что умерла она для нее. А ее сын Володька зачастил к тетке, понимая, что они с матерью ей самые близкие родственники и всячески обхаживал, надеясь стать наследником. Но в очередной свой приезд совершил какую-то пакость, о которой тетя Света говорить Венечке не пожелала. И тетка его изгнала. Вот тогда Раечка вторично посетила сестру. Света, поддразнивая ее, сказала, что больше всего одобряет женщин, не зависящих от мужчин. И набросала завещание, в котором оставляла всё своё состояние той родственнице, которая, получив при рождении фамилию Ивановская, её не меняла и в момент получения наследства не была замужем. В случае, если таковых будет несколько, наследницей становилась та, что моложе. Раечка в душе веселилась, зная, что она одна этим критериями соответствует. Следила за судьбой Венечки, убеждалась, что он холост и детей не имеет, и успокаивалась. И через много лет узнала, что Агния фамилию не меняла, а разведясь, обошла ее в списке наследниц. Вот тогда начались уговоры выйти замуж и покушения на племянницу!

– Значит, мама – богатая наследница? – воскликнула Света.

– Тетка сказала, что забыла об этом завещании, но оно, действительно, существует. Но самое гнусное в этой истории, что завещать-то нечего.

– Как так?