Вечное чудо жизни

– Ну он, конечно, худел, но ел вовсю, что твоя лошадь. Я думал, может, он бегает много. А тут вдруг за пару дней ему так скверно сделалось! Да разве ж я из тех, кто о своих собаках думать не думает?

– Ну конечно нет, Арни. А ест он по-прежнему хорошо, вы говорите?

– Ага. Лучше некуда. Это-то меня и сбило.

– И пьет много?

– Да уж. То и дело к миске прикладывается.

Я начал осмотр, но никаких сомнений уже не было. Потеря веса, волчий аппетит, ненормальная жажда, крайняя вялость. Ответ мог быть только один.

– Арни, – сказал я, – по-моему, у него диабет.

– Черт! А это плохо?

– Боюсь, что да, раз дошло до такой степени. Не исключено, что он не вытянет.

Арни уставился на меня в полном ошеломлении.

– Что вы такое говорите? Он умрет?

– Надеюсь, что нет. Можно еще многое сделать.

– А прямо сейчас не начнете, а, Джим? – Он с отчаянием запустил пятерню в волосы. – Как же я без него буду?

– Обязательно, Арни, но сперва необходимо удостовериться, исключить две-три другие возможности. Например, заболевание почек. Завтра прямо с утра принесите мне на анализ его мочу. Когда он задерет лапу, подставьте чистую тарелку, слейте мочу в пузырек и вместе с Забиякой сразу идите в приемную.

Он кивнул.

– Понятно… приду… Но, может, он все-таки не так уж плох… – Подобрав с травы футбольный мяч, он подкатил его к носу Забияки. – А ну-ка, малый, – произнес он с надеждой, – покажи нам Тома Финни.

Забияка даже не привстал. Он апатично тронул мяч носом, а потом поднял на нас тусклые глаза. Его хозяин нагнулся и погладил его.

– Забияка… – прошептал он. – Забияка…

Утром я сделал анализ мочи. Положительная реакция на глюкозу.

– Вот теперь мы знаем точно, Арни. Это диабет. Теперь мы будем делать вот что: я сейчас же введу ему небольшую дозу инсулина, и вы должны будете каждое утро приводить Забияку и приносить мочу для анализа. Если реакция останется положительной, я немного увеличу дозу и буду продолжать так, пока не произойдет стабилизация, то есть реакция станет отрицательной.

– Да, конечно, я буду приходить каждый день, сколько потребуется… то есть… ну… если он жив будет. – Лицо старика сморщилось от горя.

Иногда при диабете первая же инъекция инсулина творит чудеса, но у Забияки заметного улучшения не наступило – он был в слишком плохом состоянии. Утро за утром Арни приводил его в приемную, и я тщетно искал хоть какие-то обнадеживающие признаки. Бойкий пес превратился в немощное полумертвое создание – в полную противоположность универсальному игроку, каким он был прежде. Арни с угрюмой решимостью приводил его ровно в девять, и после первых десяти дней я посочувствовал старику:

– Арни, вам, должно быть, очень тяжело водить его сюда каждый день.

Он негодующе выставил подбородок.

– Да я сюда на четвереньках буду приползать хоть до второго пришествия, лишь бы моя собака жива осталась.

Примерно тогда же я почувствовал, что с Забиякой что-то происходит. Он был все таким же тощим и вялым, но в глазах появился блеск, они уже не казались мертвыми. Надежда во мне воскресла и укреплялась по мере того, как большой пес мало-помалу начал обретать былую жизнерадостность, и через три недели лечения утренний анализ показал отрицательную реакцию, а на меня, виляя хвостом, смотрел бодрый пес, казалось готовый броситься за мячом.

– Арни, – сказал я, – наконец-то состояние стабилизировалось. Дальше его судьба зависит от вас. Вам придется каждое утро колоть ему инсулин до конца его дней.

– Э? Чтоб я ему уколы делал? – Лицо старика стало несчастным.

– Да. Вы ведь сможете? После утренней кормежки. Это скоро превратится у вас в привычку.

Он с сомнением посмотрел на меня, но промолчал, и я снабдил его всем необходимым.

С этого дня выздоровление Забияки пошло стремительно, и несколько дней спустя я уверился в способности Арни делать уколы. Затем вообще выяснилось, что на Балканах он некоторое время состоял при полковом враче и шприцы были ему не в новинку.

Я поставил последнюю счастливую точку на этом эпизоде с диабетом, когда как-то, заглянув через ограду в сад Арни, увидел, что старик повалил Забияку на траву.

– Арни, чем вы занимаетесь? – окликнул я его.

– Показываю Забияке приемчик: обучаю его регби.

Осень незаметно сменилась зимой, и однажды Дарроуби охватило волнение: на местном стадионе должен был состояться важный хоккейный матч между командами соперничающих графств – Йоркшира и Ланкашира. Команды были ведущие, в их составе числилось несколько международных звезд. Всем хотелось посмотреть этих знаменитостей в игре, и днем в субботу я пришел на стадион заблаговременно – как мне казалось. Однако он был уже полон зрителей. Люди стояли у боковых линий в несколько рядов. Никогда еще я не видел тут такой толпы и уже решил, что ничего толком посмотреть не сумею, как вдруг меня окликнули:

– Эй, Джим, тут для вас есть местечко!

Я оглянулся и увидел Арни, удобно устроившегося на скамье у прохода в раздевалку.

– Да как же, Арни…

– Я ведь его для вас и занял. Садитесь-ка.