Вечное небо казахов

Слова «й» и «я» не просто напоминают об изначальной родине человека, его высшего «Я» – гнезде Самрук [156]. Казахская пословица «яда не крсе, шанда соны iлесi» («Что птенец видит в гнезде (добычу), то он и ловит в полете») на обыденном уровне толкуется как обусловленность поведения человека его семейным окружением и воспитанием. Но на эзотерическом уровне смысл этой пословицы сравним с теорией познания-воспоминания Платона: в этом мире человек узнает-вспоминает то, что душа его видела в небесном мире архетипов до своего материального воплощения. По-другому, человек реализует в этом мире то, что его душа (дух) познала до рождения, в небесном мире, находясь в образе птенца в гнезде Самрук.

При анализе онтологического уровня тенгрианства в главе «Семь ипостасей Коркута» неоднократно отмечалось переплетение представлений о происхождении и существовании мира с представлениями о гармоничном и справедливом существовании человека, о его статусе в этом мире. Современные традиционалисты считают уровень морали-нравственности одним из наиболее низких в мировой иерархии, связанным с психическим (средним) миром, с чисто социальными условиями существования. Традиция, которая выше всего ставит нравственность, является, на их взгляд, усеченной или вырожденной, утратившей онтологический и метафизический пласты знания, не способной выйти за пределы экзотерической проблематики двойственности добра и зла. Тем не менее, у кочевников нравственные понятия не просто переплетаются с онтологическими, они возводятся в Принцип. Как нам кажется, это связано со спецификой воинской традиции, которая не особенно интересуется игрой абстрактными метафизическими понятиями, но в качестве принципа жизни и действия, ориентира Пути, определяет понятия Чести, Верности, Совести. Эти понятия не ограничиваются рамками «человеческого, слишком человеческого» (Ф. Ницше), а отсылают к высшим уровням бытия.

Помнить об «ят» (совесть, стыд) означает быть честным, преданным «я» – небесной родине, небесному дому («й»), гнезду Самрук на вершине Мирового Дерева («я»). «Ар» (честь) имеет значение «границы», «предела», «чистоты» и отсылает к запредельному, трансцендентному. «Ару» – чистая, «аруана» – чистая мать («белая одногорбая верблюдица»), «арылу» – возрождение. В статье «Реальность духа» я объясняла, что «аруа» (дух предка) у казахов имеет значение «духовно реализованный». Идея одухотворения, снисхождения Духа содержится в распространенных выражениях «Аруа онды», а также «арлану», «намыстану». «Намыс» (честь, совесть) содержит морфему «мыс», означающую не только «медь», но и некую духовную силу, авторитет, влияние (например, в выражениях «мысы рыды», «мысы басты»). Эта же морфема присутствует в именах «Алпамыс», «Мыстан». Наши предки, сохранившие изначальную, некогда общую для всего человечества тенгрианскую традицию, были теми, кого Коран называет ханифами, а также теми, кого он называет «Преданными, верными Богу». Кочевники Центральной Азии – это воины, верные Богу, их аристократизм – в преданном служении Тенгри, служении своим оружием, своей жизнью в материальном мире.

Глава 6 Миф о циклопе Тобегозе как инициационный сценарий