Вечность и день

Согнув ноги, он крепче прижался к ней, руки скользнули вверх, он стал ласкать ее груди, которые покорно легли в его ладони. Поглаживая их, он дразнил ее, пока она не почувствовала, что ее поддерживает только тянущее прикосновение его пальцев к соскам и пульсирующая возбужденная плоть, вдавленная между ее ног.

Она испытывала невыразимое наслаждение. Вскрикнув, она была готова умолять его остановиться, умолять его продолжать, но у нее вырвался только мучительный стон.

— Вот так, любовь моя, — прошептал он, касаясь губами ее горячей влажной шеи. — Пойдем.

Линда обернулась, губами захватила его губы, начала целовать его с такой страстью, которая могла сокрушить их. Он ответил ей так же страстно, поднял ее, поддерживая сильными руками за ягодицы. Обвив ногами его талию, она прижалась к его возбужденной плоти, откинувшись назад и выплескивая свое желание в крике.

Ночь озарилась яркими красками, которых она никогда не видела, и наслаждением, о котором она не мечтала. Пламя страсти на мгновение вспыхнуло еще ярче, оно не могло погаснуть, новая волна страсти питала его.

— Люби меня, — прошептала она, открыв глаза и удивившись, что она все еще в кухне бабушки, в доме на побережье. В темноте смутно белело напряженное лицо Гиффа. Линда не сразу сообразила, что сидит на кухонном столе, ноги обвились вокруг его тела, его руки поддерживали ее за спину. Запах кофе и теплой мужской плоти наполнял кухню.

— Это я, — нежно произнес Гифф.

Она прочитала в его глазах неутоленное желание, которое не давало ему расслабиться. Они даже не сняли с себя одежду, ему не удалось облегчить свою боль и муку, получить удовлетворение, но ей он принес облегчение. Теперь была ее очередь — заставить его кричать от наслаждения, испытать все, что уже испытала она сама. Вместе, да, теперь они вместе, как в ее мечтах. Она хотела слезть со стола, но он просто поднял ее, не выпуская из объятий, и она крепче прижалась к нему, целуя во все места, которые могла достать. Его кожа источала сладкий и острый запах желания, она коснулась напряженной жилки у него на шее, и он, вздрогнув, ударился о косяк двери.

— Я хочу тебя так, как не хотел ни одну женщину, — сказал Гифф, тяжело дыша.

— Тогда люби меня здесь, сейчас.

Линда освободилась из его объятий и, схватив его за рубашку, подтолкнула к широкой кушетке в кабинете.

— Пойдем наверх, — успел прошептал он, но она снова начала целовать его.

— Нет. Здесь. Сделай меня твоей здесь, а не в девической спальне наверху.

— Да. — Он опустил ее на мягкие подушки. — Да.

Под тяжестью его тела она еще глубже погрузилась в мягкое ложе. Тихо звучала музыка, и Линда только сейчас заметила, что комната залита слабым желтоватым светом. Повернув голову, она увидела горящие свечи, стоявшие на каминной полке. Мерцающий свет свечей был как вечный романтический маяк, указывавший любовникам путь в море желаний. И она погрузилась в это море.

Он расстегнул пуговицы, пытаясь снять платье.

— Дай мне. — Линда высвободила руки и приподнялась с кушетки, пока он снимал с нее одежду. Она не испытывала смущения или нерешительности перед Гиффом. Пусть не его она видела во сне, все равно, он был близок ей, она чувствовала это, и небу угодно, чтобы все случилось. И теперь она не будет — не смеет — сравнивать.

Он провел руками по ее телу, словно стараясь кончиками пальцев запомнить все ее совершенство. На ней была только облегающая комбинация, отделанная кружевами. Гифф ласкал ее тело, касался ладонями груди, и глаза его вспыхивали. Потом он поднял ее с кушетки и посадил перед собой, раздвинув ноги.

Он поцеловал ее с такой ненасытной жаждой, что Линда полностью отдалась его желанию. Его губы терзали ее тело, язык требовательно проникал в рот, и внутри у нее все пылало. Не переставая целовать его, Линда начала расстегивать пуговицы его рубашки, испытывая нетерпеливое желание почувствовать его обнаженное тело рядом со своим телом. Он хотел того же. Он спустил бретельки комбинации с ее плеч, спустил комбинацию на талию, она выдернула его рубашку из брюк, и он прижал ее к обнаженной груди.

Она чувствовала своей кожей его гладкую теплую кожу, и это ощущение было божественным. Его тело было гибким и сильным, с крепкой мускулистой грудью и широкой спиной.

— Мало, — задыхаясь, прошептала Линда.

Тогда он снова опустил ее на подушки и стал целовать ее, покрывая поцелуями ее лицо и шею. Резким движением он сорвал с нее комбинацию, и ее обнаженное тело предстало перед ним. Он медленно, с наслаждением, скользил глазами по ее груди, животу, бедрам, потом стал ласкать ее тело руками и губами, доводя ее почти до безумия.

— Теперь, Гифф, теперь, — простонала она, до предела возбужденная, понимая, что, вероятно, никогда не знала, что такое любовь. Никогда не испытывала таких ощущений, такого блаженства, даже в своих эротических снах. Слезы подступили к глазам, мешая видеть его, когда он немного отодвинулся.

— Нет, не оставляй меня.

— Я ведь одет, любовь моя.