Вечность как предчувствие (СИ)

Девушки, увидев на ладони татуировку, просияли лицами, и ринулись на выход, чуть не вприпрыжку. Пришлось их тормозить - с тяжелыми юбками Вале самой не справиться.

Облачившись в скромное одеяние и обнаружив приятную эластичность верхней рубашки, Валентина встала перед зеркалом.

- Ну, не трикотаж, но нормально, - пережевывая хрустящую корочку лукового хлеба, гостья крутилась перед зеркалом и хмыкала: боковой разрез на длинной прямой юбке цвета кофе с молоком бесстыдно оголял стройную ножку до самого основания бедра, и если бы не короткий подъюбник, были бы видны стринги; простая кофточка белого цвета с завязками на вороте до жути походила на нательное белье, но отлично скрывала детали округлой груди. Ни пояса, ни украшений на шею никто не выдал.

Невоспитанно ковырнув ногтем в зубах - а кого стесняться? - Валентина принялась за сытный завтрак. За окном раздались голоса. Пустой доселе двор ожил: загремели цепи или ведра, послышался визг свиньи, плеск выливаемой воды.

Сидя в кресле и вытянув ноги, Валентина потягивала пахучий напиток. В животе от него становилось легко, казалось, что можно еще впихнуть вот этой вкусной тушеной капусты или вон того мраморного мяса.

Допив и отставив чашку, Валя раскинула руки, откинула голову на спинку и, пообещав, что сейчас же отправиться в постель, мгновенно уснула.

Спала Валентина беспокойно. Слишком много выпало на ее долю. Однако, воспитанница детского дома, натерпевшись в детстве и в юности, повидав много горя, нашла покой даже попав в руки к сектантам. Надежда, говорят, умирает последней. Валентина считала - это от недоедания и недосыпания. Питалась бы нормально, глядишь, и не откинула бы копыта.

Сейчас Валя находилась не в худшем положении - ее кормили, поили, спать уложили... Ой, уложили?

Поерзав немного и обнаружив себя не в кресле, а на мягкой постели, Валентина перекатилась на живот, объяла как можно большее шелковое пространство, и попыталась приоткрыть один глаз.

Разговоры в ее комнате спать не мешали. В детдоме и стоя спать научили. Возмутил сам факт присутствия кого-то постороннего в личных покоях.

Попытки возмутиться, как и отогнать дрему, успеха не возымели. Зато закралось подозрение, что гостью опоили.

"Да и ладно! Чего уж терять? Карьера не состоялась, жених упорхнул, жизнь поломалась... Да хоть и сожгут меня - всем станет легче..."

Но упрямый здравый смысл не желал поддаваться унынию - навострил Валино ухо и стал прислушиваться.

- Она не спит, друзья мои, - констатировал один мужской голос. Бодрый, приятный, заметьте, с загадочным понижением тона в финалах враз, - она грезит.

"Эх, таким бы тембром озвучивать пикантные сцены..."

- Это помешает? - уже знакомый сдавленный старостью голос уточнил у незнакомца.

- Это, товарищи, крайне интересно...

Не менее интересно стало и Валентине. Лежа на животе и утопая в мягкой перине левой частью лица, девушка заставила правую бровь взметнуться, как ей показалось, вверх, но глаз так и не открылся. Как ни старалась Валя, веко не спешило подниматься вслед за бровью.

- Следует, кроме всего прочего, не допускать контакта с Руной, - решительно отдал приказ неизвестный. Голос звучал красиво, но вроде как двоился. Валя представила себе чуть заросшего бородой высоколобого профессора интимных наук, читающего лекции в небольшой шарик микрофона - отсюда и дублирование звука: как в первых рядах, слышишь и лектора, и его же голос из динамиков. - Я не уверен в ее силе наверняка.

- Сокрыть? - уточнил Омбус.

- Как минимум - замотать, - Валентина уже заочно влюбилась в обладателя чарующего голоса и уже через пару предложений вела мужчину под венец. - Дафтам, к нашему великому сожалению, уже доложили...

Сдавленный выдох обозначил еще одного присутствующего в комнате. Валентина не видела, не имела сил повернуться, поэтому оставалось полагаться лишь на слух. Сразу возник вопрос - отчего военное собрание решили провести в ее комнате? Это что, какой-то стратегический ход? Если хотят услышать ее мнение, какого тогда было опаивать? А если не хотят мнения, зачем тогда трындят в ее присутствии? Или знают, что она слышит все?

- У нас, коллеги, мало времени, - огорчил голос из микрофона. - Как ее зовут, знает кто?

- Маргарита Валуа, - ответил старик.

- Марго, - одновременно с Омбусом отметил Свадэк.

- Она не спит, друзья мои, - повторился незнакомец.

Воздух пришел в движение. Валентина почувствовала, как дернулась кровать, кто-то уперся рукой у ее головы, склонился и прислушался к дыханию. В носу защекотало от кислого запаха пива, решительно захотелось отпихнуть исследователя, но то ли сил не хватило, то ли воли, то ли, действительно, Валя спала - девушка не шевельнулась.

- Дыхание ровное - спит, - констатировал Свадэк и покинул ложе, чем немало удивил объект наблюдения. Как она может дышать ровно в таком перегаре?!

- Я буду ждать, господа, - донеслось до Валентины. Но столько колкого прагматизма было в этом обещании, что бежать сломя голову на зов мгновенно перехотелось.

- Мастер Вэрслан, - остановил прощание Омбус, - а как же время? У нас мало времени...

Пауза затянулась.