Вечные хлопоты. Книга 2

— Неприятно. — Он качал головой. — А у вас, Галина Сергеевна, что случилось?

— В зубную поликлинику заходила. Знаете, как трудно достать номерок к зубному?! С шести утра надо отстоять в очереди, и то неизвестно, хватит ли номерков. Безобразие, честное слово!

Все лгали, и начальник БТИ знал, что лгут, однако никогда и никого не наказал за опоздание, не проверил, действительно ли у кого-то болен ребенок и сходил ли с рельсов трамвай. Наталью отчего-то бесила его мягкотелость, беспринципность, хотя она и понимала, что начальник просто-напросто очень добрый, душевный человек, что он не может и не хочет наказывать людей, причинять им огорчения и вообще пользоваться властью. Но более всего ее бесило особенное к ней отношение на работе — ведь все знали, что директор завода ее дядя. Правда, она не опаздывала на работу, добросовестно выполняла свои обязанности, но если бы и опаздывала, если бы не справлялась с делом, все равно, понимала Наталья, никто бы на это не обратил внимания...

Она не заметила, как сделалась раздражительной, вспыльчивой. Выходила из себя по любому пустяку, готова была ненавидеть людей за их разговоры о зарплате и премиях, которые им-то выплачивали бог знает за какие заслуги, о том, что и где можно купить, достать, куда лучше поехать в отпуск. Самое же противное, что Наталья понимала: она не имеет права осуждать людей, это нормальные житейские интересы и хлопоты. Ей и самой иногда хотелось вступить в разговор, похвастаться обновкой, рассказать что-нибудь смешное, чтобы всем вдруг стало весело и непринужденно, однако она подавляла это естественное желание.

— Что-то неладное творится с девочкой, — высказала как-то свои опасения Клавдия Захаровна старику Антипову. — Замкнутая какая-то она в последнее время, раздражительная...

— А-а! — отмахнулся он. — В ее годы все бесятся. Замуж пора, я так думаю. Семью заведет, и некогда будет беситься.

— По-моему, — усомнилась Клавдия Захаровна, — все сложнее.

— Придумываете вы себе сложности. Встретит, говорю, хорошего мужика, влюбится, как положено нормальной женщине, и всю ее хандру как рукой снимет.

В чем-то он был прав, а в чем-то и нет...

* * *

Михаил приезжал в отпуск и подрался на танцах в Доме культуры. С переломом нижней челюсти он попал в больницу, погуляв всего два дня.

Старик Антипов отказался ходить к нему, и Михаила чаще других навещала Наталья. Да ей было это и удобнее — по пути с работы домой.

В больнице она и познакомилась с Борисом Анатольевичем, лечащим врачом брата, специалистом по челюстно-лицевой хирургии. Был он немножко смешон, неповоротлив и даже неуклюж, как бывают неуклюжи люди, ушедшие в свое дело, фанатично преданные ему, однако глаза его, живые и добрые, какие-то ласковые, мягкие, понравились Наталье. В них была детская непосредственность, искренность, и она подумала, увидав впервые Бориса Анатольевича, что, наверное, он заботливый человек и хороший доктор — с такими глазами люди непременно умеют понимать и чувствовать боль других.

Она и сказала ему об этом, а он смутился, покраснел, точно девица, вдруг открывшая, что на нее смотрят с интересом мужчины.

— Меня, знаете ли, больные боятся...

— Не может быть! — сказала Наталья.

— В самом деле...

— Тогда больные боятся не вас, а вашей молодости.

— То есть как это понимать? — удивился он. Ему очень не хватало сообразительности в обычных житейских делах.

— Ведь все считают, что чем врач старше, тем и лучше, — сказала Наталья, чуточку иронизируя.

— Так оно и есть, — сказал Борис Анатольевич.

— Всегда? — прищурившись, спросила Наталья.

— Как правило, — потупившись, ответил он. — Опыт приходит с возрастом...

— Смотря какой опыт!

— Простите, я что-то не улавливаю...

— Я говорю, что ненавидеть ближнего тоже надо научиться. А вы, значит, вправляете челюсти алкоголикам?

— Зачем же так! — обиделся он. — Разве ваш брат алкоголик?

— Простите, это я пошутила неудачно.

— Если же говорить серьезно, — продолжал Борис Анатольевич, — то мы вправляем здесь челюсти и алкоголикам. Видите ли, Наталья Михайловна, для врача не существует ни алкоголиков, ни трезвенников. Разумеется, я не имею в виду наркологов.

— А кто для вас существует?

— Больные, которых я обязан лечить.

— Только обязан?

— Почему же «только»?..

— Но бывают же врачи, в том числе и пожилые, которые выполняют свой долг, и не более! — сказала Наталья.

— К сожалению. — Он опять покраснел и вовсе без надобности снял очки и стал протирать стекла. Он дышал на них, смешно складывая трубочкой губы, а после тщательно вытирал стекла полой пиджака.

— Нужно завести фланельку, — сказала Наталья, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

— Да, да, нужно... Все некогда...