Вечные Пилигримы Вселенной. Сердце

И застывают. Гибнут. Гаснут.

Но!

Он стремится над пламенем встать! Подняться над ним тщится! Над огнём и собой вознестись жаждет!!!

Жаждет взлететь!

Алчет!!!

Хочет вынести Иртамай из огня!

Раз за разом… Тысячи раз.

И!.. – невообразимым усилием воли!!!

Ему удаётся это.

И! Чёрный… Обугленный… Горящий… Слепой… Несёт он тело… Горящее… Женщины.

Да. Женщины. Этой. Горящее тело. Несёт он.

Несёт Через Вечность.

Куда? Не важно. Важно, что он несёт её на Своих Руках… Прижимая к Сердцу… И Он – Это Может.

***

Темно. Как ещё никогда темно. И как ещё никогда больно. Что это? Что так болит? Это Душа? Сердце? Вселенная?

Каким гигантом быть надо, чтоб вынести Это?!!

Кем надо быть?

Знать бы.

Только зачем? Если не знать надо. А Быть.

И, если не Быть, то и незачем знать. Нечего. И невозможно.

***

Звёзды… Галактики… Как много их во Вселенной! Как в Океане капель воды… Как песчинок в Пустыне.

В Пустыне?

Но. Тогда надо идти. Идти во что бы это ни стало! Идти… чтоб обретая Себя, становиться Всем. И чтоб Быть.

Всегда! Навсегда.

Идти Надо.

Ведь для того! – для того снова вспыхнули Звёзды все в небе! И для того – словно не было боли.

Тогда… Что Было?

***

Летит ладья в свете полной Луны…

Над Океаном летит.

Высоко… Скоро…

Уносит Путников Вечных.

В даль их уносит и в неизвестность.

И исчезает.

Нет её больше.

Словно и не было.

Нет?

Сон-н-н-н…

Мадагаскарский «шелкопряд»

Отнюдь не с первыми лучами Солнца мы проснулись следующим утром. Зандор, не изменяя привычке, тут же поспешил к бассейну, кинулся в холодную воду и там уже проснулся окончательно и бесповоротно.

К этому времени я возвращался с прогулки к протекающей рядом реке.

Укутываясь в полотенце, Командор приветствовал меня исключительно любезно:

– Доброе утро, Сигео! Ну… теперь-то признавайтесь без обиняков. Передо мной, как перед Богом.

– Куда вас занесло! А как с критерием Достоинства и Красоты? Отбитие поклонов ему чужды.

– Вместе с отказом от поклонов… уйти хотите от ответа?

– И от ответственности. И если бы не любопытство… Так в чём признаться предстоит мне? Не томите.

Зандор важно прошёлся взад-вперёд. Потом… напыщенно и театрально выдал:

– Так что ж это такое?! Выходит, что купание в реке с палеозаврами для вас комфортней, нежели со мной в бассейне?

– С вами? Под вашим термоядерным зонтом? Спасибо. Я лучше с бронтозаврами – есть больше шансов уцелеть.

– Ох. Поверьте, я не столь опасен и прожорлив, как это может показаться.

– Как-то не убедительно, Зандор. Но могу вас успокоить: за лидерство с этими тварями в структурах пищевых цепей не соревнуюсь.

– Правда? Тогда с кем соревнуетесь?

– Это секрет.

– Секрет от друга?

– Вы разочарованы, мой друг?

– Весьма.

– И искренне? А-то ведь совесть «огрызаться» начинает.

– А путать совесть с ханжеством вы не имеете привычки?

– Не факт. А вот, скажем, привычка ваша путаться во всякой встречной поперечной паутине – не проливает свет и на иные ваши предпочтенья?

Не успел я вопрос озвучить, как Зандор резко вскинул бровь и хлопнул в ладоши. Тут же к нему подбежал, видимо, его новый «адъютант» из местных. Ему было отдано распоряжение, и через минуту возле нас собралось около десятка аборигенов с разнообразными снастями для ловли то ли рыб, то ли птиц, то ли насекомых. А в представленной к осмотру клетке содержался улов.

Зандор с нетерпением клетку схватил и пристально стал рассматривать угодивших в неё тварей, то и дело выражая разочарование.

И в самом деле: что же тут могло вызвать восторг, если конура была набита лишь пауками? – пауками различных видов и величины.

Всю ночь люди из охраны Вождя жгли костры вокруг «крепости» патрона и отлавливали всех пауков, что только попадались под руку. Однако желанный экземпляр пойман не был, и с огорчением в голосе Командор распорядился отпустить всех узников на волю.