Вечные узы

Семь штурмов выдержала крепость, стреляли по ним из пушек беспощадно. Не помогала артиллерия туркам. Осада продолжалась полгода. И понял турецкий паша, что без хитрости ему не победить. Решил он создать видимость, будто снимает осаду города. Он отвел главную часть войск, а для осады оставил меньшую. Ахмед-паша ходил с грустным и понурым видом, будто расстроен тем, что вынужден отступить, потому что не может взять крепость. Оборонявшиеся увидели, что под их стенами осталось мало турок, и они решили выйти за крепостные стены. Турки сделали вид, что испугались и побежали, вовлекая в ловушку бежавших за ними защитников города. Но в этот момент появилось все турецкое войско, собравшееся в один мощный кулак. Защитникам отрезали пути к отступлению к стенам города Мангупа. Вскоре турки ворвались в город.

Видя, что дело плохо, Амурбий предложил Александру через тайный лаз вывести женщин, детей и стариков из крепости.

– Нет, Амурбий, я не уйду из крепости! И не проси! – ответил он брату.

– Ты должен! Я выдам себя за тебя и продолжу битву, чтобы дать вам возможность как можно дальше уйти.

– Нет!

– Подумай о несчастных женщинах и детях! Ты их князь! Позаботься о них! У нас остается очень мало времени и провизии! – настаивал Амурбий.

– Сейчас надо на городские стены. Об этом не может быть и речи, – ответил Александр и ушел.

Тем временем Амурбий отправился в укрытие, где прятали женщин и детей, и сказал им готовиться к тому, что ночью их выведут из крепости.

Наступила ночь. Александр был ранен.

– Вот видишь, ты не помощник нам теперь. Возьми верных людей и уходи. Женщины и дети уже готовы.

Братья посмотрели друг другу в глаза и крепко обнялись, понимая, что, может быть, видятся в последний раз38.

Амурбию принесли одежду брата, он спешно переоделся.

Вдвоем они направились к секретному выходу, где ждали женщины и дети. Как же они были удивлены, когда они увидели, что два Александра направляются к ним. Они знали, что Амурбий и Александр похожи друг на друга, но Амурбий всегда ходил в черкеске39 и поэтому люди не путали их. Но теперь они увидели двух братьев в одинаковой одежде, и отличить их было трудно.

Александр выбрал нескольких воинов, чтобы они сопровождали стариков, женщин и детей. Все на прощание обнялись без слов и расстались. В тишине крымской ночи группа вошла в секретный лаз…

Еще неделю шли бои. Амурбий надеялся, что группа ушла далеко, и они скоро будут в безопасности.

Турецкая артиллерия пробила брешь в стене города, и янычары ворвались в город Мангуп. Амурбий стоял на крепостной стене, когда прилетело ядро. Взрывной волной его сбросило со стены. Он не был ранен, но получил ушиб. Потеряв сознание, он попал в плен. Турецкий Гедык-Ахмет-паша принял его за князя Феодоро Александра и отправил к турецкому султану как пленника.

Амурбия и оставшихся в живых защитников крепости повели к кораблям. Воинов определили к гребцам на галерах. Новоявленного князя Феодоро закрыли в трюме корабля. Как только огромный турецкий флот отчалил от берегов поверженного княжества, Амурбий попытался сбежать. Его поймали, связали руки и приставили охрану.

Амурбий много лет жил в княжестве Феодоро, дружил с греками, венецианцами, крымскими татарами, поэтому знал греческий, венецианский и тюркский языки, и поэтому он легко разговорил своего охранника-венецианца. От него князь узнал, что три года тому назад венецианский корабль был атакован в водах Средиземного моря, и он оказался в плену у турков. Охранник принял ислам, сохранил жизнь, но свободу не обрел, так и остался жить в Османской империи.

Под надзором венецианца Амурбию предстояло провести время в душной каморке до того, когда корабль причалит к стамбульскому берегу. Ночью под его храп узник вспоминал родителей.

Отец часто любил повторять фразу: «Сегодня сделал доброе дело, значит – прожил день не зря», а Амурбий считал: «Я узнал что-то новое и мой день прожит не зря». У отца не только сердце было добрым, даже руки были добрыми! Его руки не были похожи на мозолистые руки труженика или покрытые шрамами руки воина. У отца были особые руки, сильные и одновременно источавшие добро. Амурбий лежал и думал что, наверное, Всевышний выбирал пророков из таких людей, как его отец. Матушка была под стать отцу – добрейшей души человек с красивым голосом. Когда она укладывала спать братьев или сестру, напевала разные песенки. А когда матушка пела в саду, то прохожие останавливались и заслушивались, и продолжали свой путь только тогда, когда она заканчивала пение.