Вечный бой

Словно эхо, отозвались голоса сержантов. Затопали по траншее бегущие солдаты. Все устремились к бронетранспортерам, которые были окопаны в лощине позади траншей. Во взводе Шатрова было три машины - по одной на отделение. Он недавно получил их взамен одной большой, старой.

Лейтенант обычно ездил со вторым отделением. Первым отделением командовал сержант Ниязбеков, он же, как и полагалось, был заместителем командира взвода. За его машину Алексей был спокоен.

Ниязбеков опытный сержант. Во втором отделении находился сам Шатров. В третьем - сержант Велик, тоже парень знающий, всегда все распоряжения выполняет точно, а когда есть возможность сделать больше и лучше, эту возможность не упустит, использует. Словом, Шатров был уверен в своем взводе и надеялся на этих учениях заслужить хорошую оценку. Первое, что увидел Шатров около бронетранспортера, - это вопрошающий взгляд Судакова: "Зачем вы это сделали? Может, вы ошиблись? Я же не смогу командовать отделением!" Но Шатров сделал вид, что не заметил этого взгляда, отвернулся и занялся своими делами. "Сам думай, - сердито решил лейтенант. - Хватит жить иждивенцем! В бою ты действительно мог оказаться в таком положении. Вот и смотри, на что ты способен!"

Через минуту торопливый топот, позвякиванье снаряжения и оружия прекратились - все заняли свои места.

- Первое отделение к движению готово! - крикнул сержант Ниязбеков.

- Третье отделение к движению готово! - доложил сержант Велик.

Шатров стоял в бронетранспортере на своем обычном месте - у переднего сиденья. Он ждал доклада командира второго отделения Судакова. За его спиной в кузове бронетранспортера что-то происходило - солдаты шептались; понизив голос, Колотухин сердито подсказывал Судакову. Но тот не докладывал о готовности, и лейтенант ждал.

Справа и слева уже поднимались и вытягивались серо-желтые шлейфы пыли. Это двинулись вперед соседние взводы лейтенантов Антадзе и Анастасьева. Рядом из урчащих моторами бронетранспортеров беспокойно поглядывали черные глаза Ниязбекова и голубые - Велика.

А Шатров все ждал. Он понимал - дорога каждая секунда. Нужно как можно быстрее навалиться на "противника", пока он не опомнился от "атомного удара". Успеешь в настоящем бою это сделать - атака пройдет без больших потерь, не успеешь - придется прогрызать оборону метр за метром, и многие сложат голову за допущенную нерасторопность.

В наушниках беспокойно прохрипел голос Зайнуллина:

- Двенадцатый! Почему не выполняете "Грозу"?

- Выполняю. Сейчас выполню, - ответил Шатров, а сам подумал: "По подсказкам или под взглядом офицера каждый сможет действовать.

Пусть Судаков сам пошевелит мозгами. Высшая оценка командиру в том, как ведет себя подчиненный, оставшись один; будет действовать энергично хорош командир, растеряется, опустит руки - плох, не подготовил подчиненного к современному бою. Вот и посмотрим, какую оценку даст мне Судаков". Лейтенант предвидел: ничего хорошего ждать от Судакова нельзя. Но сейчас Шатров уже злился не только на солдата, но и на себя, на свою нерешительность в обращении с Судаковым. "Будь что будет - сегодня я от него не отступлюсь!" - решил окончательно Шатров.

Голос капитана Зайнуллина уже не спрашивал, а свирепо царапал ухо Шатрова:

- Двенадцатый! Почему стоите? Почему стоите? Немедленно выполняйте "Грозу"!

По всему фронту, насколько видел глаз, поднимались и клубились длинные хвосты пыли, они разрастались и тянулись к небу. Кое-где эти длинные хвосты уже соединились и стояли, закрывая барханы и даль сплошным пылевым облаком.

Колотухин не выдержал, доложил:

- Товарищ лейтенант, на той стороне лощины гранатометчик Колено остался. Он, наверное, не слышал команды.

- Отделением командует Судаков, - холодно напомнил Шатров.

Переживая за отделение и за весь взвод, Колотухин раздраженно бросил Судакову:

- Ну пошли кого-нибудь за ним или сам беги на край лощины - крикни.

- Вот ты и сходи, если знаешь, что нужно делать! - огрызнулся Судаков.

- Есть, сходить! - тут же подхватил Колотухин.

В его голосе его было негодование, но ради общего дела он готов был и унизиться и схитрить. Сержант мигом выпрыгнул из бронетранспортера и хотел бежать. Но Шатров намеревался быть до конца последовательным:

Товарищ Колотухин, вы ранены!

Растерянный Колотухин умоляюще посмотрел на командира:

- Товарищ лейтенант, так я же в руку или в плечо ранен. Я бежать могу!

Шатров улыбнулся. Не стоять же здесь бесконечно.

- Ну ладно, давай, - согласился он.

И Колотухин во весь дух помчался по ускользающему из-под ног песку. Шатров глядел ему вслед. "Да, этот парень побежал бы и раненый. Для общего дела он жизни не пожалеет".