Вечный двигатель маразма

– Заграница меня ошеломила. Все другое: еда, одежда, обычаи, люди… Очередей ни за чем нет. Богатые кварталы подавляли роскошью. В бедные я не совалась, нас сразу предупредили: там очень опасно. В классе четыре ученика, все дети дипломатов. После уроков делай что хочешь. Не жизнь, а сказка. Единственное, что угнетало: отсутствие друзей. Я-то была активная комсомолка, привыкла в гуще народа вариться. А в Мексике очутилась в тихом болоте. Учтите, я была молоденькая, остальные наши женщины значительно старше, они не работали, приехали с мужьями. Учительница свободна, штампа в паспорте нет. И кто из баб с юной свиристелкой дружить будет? Кто в свой дом ее пригласит? Кто мужу соблазн подсунет? Не было таких. Чтобы не тосковать, я стала по Мексике путешествовать, по музеям ходить. Еще помогала разным специалистам, которые из Москвы прилетали, артистам, археологам. Переводчицей при них состояла. Генконсул только радовался. Свалится ему из столицы на голову группа танцоров, гастроли у них в Мексике, надо соотечественникам толмача обеспечить и администратора, который с гостиницей договорится, с шофером автобуса, сопроводит приезжих повсюду. А где сотрудников взять? Нету лишних. Свои заняты на службе. И тут я: здрассти, на все готова! Виктор Николаевич меня через пару месяцев стал звать «Аленький цветочек». Почему? Потрясешь цветок, и все желания исполнятся. Я от тоски была чрезмерно активна в работе, день-вечер-ночь готова носиться, лишь бы мысли об одиночестве в голову не лезли. А потом в консульство пришла балерина, Ксения. Вернее, приехала на шикарном авто. Одета лучше некуда, драгоценности горят-сияют. И принимал ее не какой-нибудь атташе последний, а сам генконсул с почетом. Они на веранде чай пили. Я на кухню зашла, смотрю, повариха кофе варит, ну и спросила:

– У нас гости?

Кухарка мигом сообщила:

– Ксения заявилась, прима местного театра. Любовница господина Мигеля Диаса. Ты ей постарайся понравиться. Она очень влиятельная. Нашепчет своему мужику в ухо, что Элина на нее косо глянула, и тебя в Москву выпрут.

Я решила танцовщице на глаза не показываться, у меня о ней сразу резко отрицательное мнение сложилось. Любовница какого-то Диаса! Фу! Она определенно противная. И отправилась я цветочки поливать, которые у ворот посадила. Развела я подкормку в лейке, она жутко воняла, пошла по дорожке. Глядь, фря идет на каблуках, вся стройная. Тропинка узкая. Балеринка вежливо:

– Добрый день.

Я в ответ:

– Здравствуйте, – и шаг в сторону сделала, чтобы краса ненаглядная мимо просвистела.

Элина рассмеялась.

– Нога на камень попала, я инстинктивно руками взмахнула. А в одной-то лейка! Содержимое выплеснулось прямо на Ксюшу. Попало ей на волосы, в лицо, потекло по платью. Я перепугалась до потери пульса, а Ксю вежливо попросила: «Отведите меня скорей к себе в квартиру, в душ. Не хочу, чтобы люди знали о казусе». Не завопила, не впала в истерику, не потребовала голову неуклюжей Эли на блюде ей подать к ужину.

Я ее за руку схватила, и мы побежали. Ксюша вымылась, платье в пакет из супермаркета сунула, у них они уже тогда на кассах лежали, и весело сказала:

– Вроде мы одного размера, одолжи брючки с маечкой. Верну чистыми.

Ну, насчет одного размера она мне польстила. Джинсы мои с балерины чуть не свалились. Я ее угостила чаем. На следующий день Ксю позвонила, позвала меня на балет. Господи, как она танцевала! Летала над сценой! Молодая, красивая, гениальная. Я подумать не могла, что мы сблизимся. Учительнице до танцовщицы далеко. Постеснялась я к ней после спектакля в гримерку зайти. Она поняла, что дело в моей скромности, и опять сама позвонила. Вот так мы и подружились. На долгие годы.

Глава 23

Элина опять включила чайник.

– Мой отец умер, когда я находилась в Мексике. Меня отпустили на похороны. Когда же я вернулась на службу, поняла: никого, кроме Ксении, у меня нет. Мама скончалась раньше папы. Брат, правда, был, но он вопреки воле родителей пошел служить в милицию, у него была своя жизнь. Нет, если понадобится, Рафаэль кинется мне на помощь. Но откровенничать с ним о своих переживаниях я не стану. Мой контракт в Мексике заканчивался. Я, глупышка, не волновалась, думала: «Хорошо работаю, мне точно продлят пребывание». Но по истечении срока генконсул велел мне чемоданы собирать. Я расстроилась:

– Вы мной недовольны? Я что-то не так сделала?

Он помолчал, потом ответил:

– Все решают связи. Претензий к тебе у меня нет, одни похвалы. Просто твое место понадобилось другой девушке, у которой отец жив и может с кем надо пошептаться, чтобы дочка хорошую должность получила. Если хочешь остаться, попроси помощи у своей подруги Ксении. Она пока все может.

Я была очень расстроена окончанием командировки, поэтому не сдержалась, спросила:

– Почему «пока»?

Генконсул улыбнулся.

– Покровитель танцовщицы давно болен. Есть сведения, что ему недолго осталось. Но пока балерина всемогуща. Едва Диаса похоронят, его семья…

Я так изумилась, что перебила его.

– Диас женат?

Генконсул брови вскинул.