Вечный юноша. Puer Aeternus

Мотив Сфинкса, загадывающего загадки (или, в данном случае, мотив сфинксоподобной женщины, задающей вопросы в то время, когда сновидцу наносят удары в солнечное сплетение) подводит к очень важной, широко распространенной архетипической проблеме, о которой я пока сказала очень мало. Она связана с так называемой псевдофилософией — ложной интеллектуализацией, обусловленной материнским комплексом. Самый удачный пример такой философии можно найти в русской сказке «Царь-девица», о которой я говорила на прошлой лекции. Это сказка о трех царевичах, которые по воле отца отправились искать свою судьбу. Как вы помните, два старших царских сына на развилке повернули направо и налево. Тот, который повернул налево, доверился блуднице и оказался в темном подвале, другой царский сын в конце концов оказался в темнице по приказу отца (один попал в тюрьму своего сексуального влечения, а другой регрессировал к традиции). Третий сын, несмотря на предупреждения, поехал прямо. Его конь сначала умер, потом вновь ожил, но сам герой остался жив. Затем он приехал к самой страшной ведьме — Бабе-Яге, хитрющей старухе с зоркими глазами и таким длинным носом, что она выгребала им пепел из печи. Баба-Яга жила в маленькой избушке на курьих ножках с петушиным гребнем на крыше, которая могла поворачиваться вокруг своей оси. Сначала Иван-царевич произнес волшебные слова: «Избушка-избушка, встань по-старому, как мать поставила: к лесу задом, ко мне передом!». Затем он вошел в избушку и увидел ведьму, выгребавшую из печи пепел. Она повернулась к Ивану и спросила: «Фу-фу! Русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а ныне сам пришел. Волей ал и неволей, добрый молодец?» По существу она спрашивала: «Добровольно или насильно ты отправился в свое странствие?» В каком-то смысле царевичи отправились в путь не по собственной воле, ведь их побудил к этому отец, назвав своих сыновей бездельниками: т. е. побуждение пришло из традиционного прошлого и распространилось на будущее. С другой стороны, это странствие является добровольным, в особенности странствие младшего сына, над которым все смеялись, полагая, что он ничего не добьется, и лучше бы ему оставаться дома, на печи. Хотя можно сказать, что на самом деле царевич отправился в странствие по собственной воле, все-таки в вопросе старухи кроется какой-то подвох. Но сначала я скажу ответ царевича, так как из него станет ясно, как он справился с возникшей проблемой. Иван отвечает: «Заткнись, старая ведьма. Не задавай добру молодцу таких вопросов. Лучше напои-накорми меня да поторапливайся!» И заканчивает ответ угрозами в адрес Бабы-Яги — весьма вульгарно и восхитительно! Как видите, он очень хорошо знает, что ведьме не нужен ответ, а ее вопрос — всего лишь уловка, имеющая целью усыпить его бдительность. Если бы он стал отвечать на вопросы ведьмы, то попал бы впросак. Это только отвлекающий маневр, не требующий дальнейшего обсуждения.

Вопрос свободы воли относится к той философской проблеме, которую человеку никогда не удавалось решить. Свобода воли — субъективное ощущение. С интеллектуальной и философской точки зрения существуют «за» и «против», и правоту той или иной стороны доказать невозможно. Задавая себе вопрос, делаете ли вы что-то потому, что должны или потому, что хотите это сделать, вы никогда не получите ясного ответа. Вы можете сказать, что чувствуете желание сделать что-то, однако, возможно, это чувство вызвано бессознательным комплексом. Так как же вы можете вообще определить [желание и необходимость]?

Свобода воли — субъективное чувство, но для Эго исключительно важно в какой-то мере ощущать себя свободным. Настроение, в котором каждый из нас находится в определенный момент — это лишь вопрос ощущений. Если вы не верите в то, что Эго обладает свободой воли, а значит и инициативой, то вы лишены возможности что-либо предпринять. Вам необходимо изучить свои внутренние мотивы: заглянуть в прошлое и глубже проникнуть в бессознательное, однако избавиться вам от него не удастся. Это паутина материнского комплекса. Именно так ведьма пытается заманить героя в ловушку; она хочет, чтобы он сел и спросил себя, действительно ли он хочет [идти дальше] или нет: да или нет — вопрос, связанный с противодействием отцовской воле. Если сын совершает определенные поступки, то подчиняется ли он приказу отца или же пускает пыль в глаза, потому что его дразнили дома? В конечном счете, действительно ли он хочет совершить поступок? Если бы он сел и спросил себя об этом, можно с уверенностью сказать, что он навсегда остался бы сидеть там, попав в западню к ведьме. В этом и состоит знаменитая уловка материнского комплекса.