Вечный (Корейский гамбит) Трилогия

Бакулин, что дымил трубкой, согласно кивнул, вставив своё слово:

- На моё имя от Его Императорского Высочества тоже приходила телеграмма. Бригада, которую я сформировал из пленных и своих гвардейцев, с боями прошла больше трёхсот вёрст и деблокировала осаду Порт-Артура. За это приказом Его Императорского Величество меня повысили в чине и назначили командовать Первой стрелковой Порт-Артуровской лейб-гвардии Его Величества бригадой.

- Хорошая новость. Какие ещё есть?

- Японцы покидают Кантовский полуостров, согласно подписанного перемирия, но в Корее они остаются. Закончился обмен пленными, идёт восстановление разрушенного. Порт Дальний очищается от битых остовов японских грузовых судов. Там повоевала Тихоокеанская эскадра, когда прорывалась во Владивосток. Японцы пытались вернуть свои корабли, но им напомнили о призовом праве.

- Почему Император согласился? Мы могли дожать и принудить к капитуляции, а не к какому-то перемирию с окончанием войны.

- Говорят англичане замешаны, как-то смогли надавить, и вот так война закончилась, - ответил Кондратьев.

- Понятно.

- Между прочим, две недели назад на выходе из порта Вэйхайвэй подорвался на двух минах и стремительно затонул со всей командой английский броненосец «Центурион». Вы об этом ничего не знаете?

Судя по тону, это не вопрос, скорее уверенность в ответе. Тот знал, кто там виновен.

- А нечего мой вспомогательный крейсер обстреливать.

Оба генерала синхронно одобрительно хмыкнули, но больше к этой теме не возвращались, они островитян тоже сильно не любили. Вернулись к теме моих поисков. Пришлось их притормозить.

- Я не планирую отправляться в Россию. У меня другие планы от которых я не хочу отказываться.

- Его Императорское Величество редко отправляет личные просьбы прибыть на награждение. Обычно это делает императорский секретариат, от таких просьб не отказываются, - сказал Бакулин. - Я при дворе служу уже довольно много времени и разбираюсь в этом. Тебе нужно ехать.

- Мы можем вместе отправится, - предложил Кондратьев. - Я также получил личное приглашение Его Императорского Величества. Прибыть нужно тридцатого октября, я отправляюсь через два дня. Как раз закончат ремонт и восстановление железнодорожных путей и заработает дорога на Харбин.

- Уф. Я подумаю, время всё же есть.

- Телеграфная связь восстановлена, я могу отправить телеграмму в столицу, - предложил Кондратьев.

- Моё судно. Как с ним быть? - чувствуя, что поддаюсь на уговоры, всё же спросил я.

- Эта проблема решаема. Можно вытащить на берег, как и другие джонки, и поставить охрану. Пока мы будет отсутствовать, тут ничего не пропадёт.

- Хорошо. Едем.

Генералы довольные отбыли, их ждала шлюпка, а я прогуливаясь по корме, размышлял. Всё тянут меня и тянут в эту столицу, может действительно от российского гражданства отказаться? Давно подумываю. Ладно чёрт с ними, скатаюсь и больше в Россию ни ногой. А ночью на меня напали, когда я уже спать лёг. Сначала в темноте занимался, тренировался с закрытыми глазами и двумя японскими мечами, подарок Того, час на это убил, и спать лёг. Не успел заснуть, как услышал шум на палубе. Как будто шаги босыми ногами. Оружие приготовил, покинул свою каюту, двигаясь крадучись, только подошёл к лестнице наверх, как люк открылся, и я сразу выстрел в силуэт. Тот исчез, люк закрыли и забарабанили, как будто забивая гвозди. Я рванул к окнам на корме, и увидел отсветы пожара сверху. Открыл окно, вижу лодка отплывает, вот я по ней весь барабан из «Смит-Вессена» и выпустил. А тут пожар, похоже облили чем-то, мачты занялись. Подогнав свою шлюпку стал грузить в неё свои вещи, последние искал и выносил, кашляя от дыма, глаза слезились. Ну и погрёб к берегу, в шлюпке места не было, плыл рядом с ней в холодной осенней воде, толкая. А яхта сгорела. Прибывший патруль осмотрел убитых в лодке, выстрелы все точные были, из четырёх трое убиты и один тяжело ранен. Не японцы, корейцами оказались. Раненого допросили, тот молчать не стал, им заплатили убить меня. Европеец. Англичанин. Тот его в Шанхае видел два года назад и опознал, только виду не подал. Больше ничего не сказал, умер. Ну а меня отвезли к Кондратьеву. Город полуразрушен, гостиницы постояльцев не принимают, разрушены, так что тот меня приютил. Кондратьев не в городе жил, в каюте одного из грузопассажирских судов что стояли на якоре неподалёку от берега. Так многие офицеры поступали.