Вечный любовник

Глаза Беллы немного приспособились к темноте. В комнате стояла широкая великолепная кровать, которую застилало тяжелое вельветовое покрывало бордового цвета. Остальная мебель не менее роскошна, хотя на полу в углу виднелось нечто странное — простыни… И череп.

Дверь захлопнулась, и комната погрузилась в кромешную тьму. Не успела Белла вздохнуть, как ее развернули и прижали лицом к стене. Зажглись свечи.

— Какого черта ты здесь делаешь?

Она постаралась успокоиться, но локоть Зетиста упирался ей в центр спины. Девушка не могла набрать в легкие достаточно воздуха.

— Я… я думала, что мы сможем поговорить.

— Неужели? Этим ты хочешь заняться здесь? Разговорами?

— Да… я думала…

Его рука вцепилась в ее шею сзади.

— Я не разговариваю с женщинами, которые настолько глупы, чтобы бегать за мной. Но я покажу, что обычно делаю с ними.

Он крепко обхватил рукой ее живот, оторвал бедра от стены и за голову наклонил девушку вниз. Она взялась за кусок лепнины, чтобы удержать равновесие.

Своей возбужденной плотью Зетист прислонился к ее сердцевине. Белла с силой выдохнула.

Пламя жгло девушку между ног, его грудь терлась о ее спину. Он вытащил блузку из юбки и скользнул рукой по животу, обнимая Беллу своими длинными пальцами и широкой ладонью.

— Такая женщина, как ты, должна быть с аристократом. Но тебя, очевидно, привлекают мой шрам и скверная репутация?

Белла не ответила, поскольку еле могла дышать.

— Да, так и есть, — прошептал он.

Одним быстрым движением Зетист сорвал ее бюстгальтер и поймал ладонью грудь. Угодив в плен такого грубого вожделения, Белла зашипела и дернулась. Вампир издал смешок.

— Слишком быстро?

Он зажал ее сосок между пальцев и потеребил его. Удовольствие смешалось с болью. Белла вскрикнула.

— Слишком грубо? Постараюсь держать себя в руках, но ведь я дикарь. Поэтому ты и хочешь этого, верно?

Но Беллу не волновали скорость или грубость. Ей нравилось именно так. Она хотела этого прямо сейчас — и жестко. Она хотела этого с ним. Хотела нарушить правила, хотела опасности, которая будоражила ее, хотела силы и дикой страсти. Она была готова для него, особенно когда Зетист задрал юбку ей на бедра. Все, что ему оставалось сделать, так это сдвинуть трусики и грубо войти в нее.

Но вот только ей хотелось бы видеть, как он входит. И она жаждала ласкать его тело. Девушка попыталась подняться, но Зетист удержал ее, надавив на шею и словно припечатав к месту.

— Извини, но у нас игра в одни ворота. Я только так это делаю.

Белла зашевелилась, желая поцеловать его.

— Зетист…

— Поздно.

Его голос прозвучал над ее ухом страстным рыком.

— По какой-то причине я хочу поиметь тебя. Сильно хочу. Так что сделай одолжение, потерпи. Это не займет много времени.

Его рука покинула ее грудь, опустилась в промежность и нащупала ее плоть.

Зетист замер.

Белла инстинктивно задвигала бедрами, ерзая по его пальцам, чувствуя восхитительное трение…

Он отстранился.

— Убирайся отсюда.

Белла едва держалась на ногах. Дико возбужденная, она покачнулась и выпрямилась.

— Что?

Зетист подошел к двери, распахнул ее и уставился в пол. Белла не шевельнулась.

— Убирайся! — заорал он.

— Почему…

— Господи, меня от тебя тошнит!

Белла почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Она одернула юбку, поправила блузку и бюстгальтер. Потом опрометью выскочила из комнаты.

Зетист захлопнул за ней дверь и побежал в ванную. Он поднял стульчак и склонился над ним. Его вырвало съеденным ранее яблоком.

Он нажал на смыв и опустился на пол. Его трясло и мутило. Он попытался сделать несколько глубоких вдохов, но ощутил лишь запах Беллы. След от ее чудесного неповторимого возбуждения остался на его пальцах. Он снял водолазку и намотал на руку, пытаясь прогнать запах.

Господи, совершенство ее атласной кожи. Великолепный аромат страсти. И эта соблазнительная влага.

Уже несколько сотен лет ни одна женщина не становилась влажной для него. Со времени его освобождения от рабства крови. Тогда… тогда он не хотел этого, он научился остерегаться возбуждения.

Зетист попытался сосредоточить свои мысли на настоящем моменте — вот же, он сидит в своей ванной… Но прошлое поглотило его.

Он снова оказался в камере, закованный в кандалы, собственное тело больше не принадлежало ему. Ощутил прикосновение ладоней Госпожи, запах слюны, которой она его смачивала, чтобы добиться необходимого ей возбуждения. Затем она скакала на нем, пока не достигала пика. А после оскверняла его, кусала и пила кровь из вены.

Все это снова вернулось. Насилие. Унижение. Десятки лет надругательства, пока он не утратил всякое ощущение времени и пространства, пока не превратился в мертвеца, у которого все еще билось сердце и дышали легкие.

Он услышал странный звук. И понял, что это стон, вырвавшийся из его груди.

О… Белла.

Зетист вытер рукою лоб. Белла. При ней он стыдился своих шрамов и уродства, своей покалеченной внешности и отвратительной сущности.