Вечный мент или Светоч справедливости

На второй вечер после знакомства я оказался у нее дома. Сначала мы пили кофе с коньяком, сидя на диване, и почти все время молчали. Говорить не хотелось. Все слова казались пустыми рядом с теми чувствами, какие я испытывал. Да я и не умел говорить о любви. Для того, чтобы подобрать нужные слова в подобной ситуации нужно быть поэтом, а не убийцей. Потом я резко придвинулся, взял ее за плечи и поцеловал в губы. Она ответила горячим поцелуем, раскрылась мне навстречу. Я подхватил ее на руки и повалил на диван… Время остановилось. А когда снова пошло, мы лежали рядом. Она курила, а я смотрел на нее и думал, что так хорошо мне не было никогда. Шлюхи с их холодными руками и нечистым дыханием омерзительны. Вряд ли я когда-нибудь в жизни испытаю что-то подобное. В этот момент я по-настоящему испугался. Я не знал, могу ли себе позволить быль столь беспечным. В конце концов, я убийца, у меня много врагов. Если я люблю, значит, я уязвим. Мне не хотелось привязанности и не хотелось боли потери. Но противиться этим чувствам я не смог.

Я стал постоянным гостем в ее маленькой уютной квартире в самом центре города. Она жила на Тверской. Только там мне бывало по-настоящему тепло, я отогревался возле Кристины. Не знаю, что она во мне нашла. Поразить ее искрометным юмором или хотя бы остроумной беседой я не мог. Не умел говорить много и красиво. Большую часть времени я угрюмо молчал, а в голове моей проносились самые черные мысли. Иногда мне казалось, что ее ко мне подослали. Хотелось легонько придушить девушку подушкой, чтобы она раскололась. Но потом я пугался, что ее предательство окажется правдой, и тогда я не смогу жить. Поэтому я предпочитал неведение, продолжая ее подозревать, и даже втайне ненавидеть.

Я отдавал себе отчет, что наши отношения основываются на сексе. Никогда в жизни я не хотел так ни одну женщину. Что есть обычное животное влечение к продажным шлюхам в сравнении с той страстью, какую я испытывал к ней. Даже, не встречаясь с нею по нескольку дней, я чувствовал, что она рядом. Вдыхая воздух, ощущал всюду аромат ее духов. Она обожала сладкий запах. И очень часто эфемерный этот аромат опьянял меня, заставляя мчаться к ней среди ночи, чтобы обнять ее, зарыться в густые темные волосы. Забыть о том, кто я, забыть обо всем…

Ревность моя, между тем, продолжала нарастать. Кристина все больше времени проводила на работе. Все реже мне удавалось застать ее дома. Место своей работы она скрывала. Я бы приставил к ней одного из своих секретных агентов, но к тому времени я уже так ревновал ее, что и помыслить не мог о том, чтобы за Крис наблюдал другой мужчина. К тому же, она была моей тайной, я ни с кем не хотел делиться тем, что она у меня есть. Лишняя информация о личных делах – отличный повод для шантажа. Одинокого волка трудно поймать в капкан.

После пары бурных ссор, когда я едва сдерживался, чтобы не взяться за ствол, я решил, что наши отношения пора кончать. Такому свирепому хищнику, как я, нельзя погружаться в столь сильное чувство. Вряд ли я смог бы себе простить, если бы убил Крис. Я слишком сильно ее любил. Так порой бывает. Двое любят друг друга, но вместе быть не могут. Им обязательно нужно разойтись. Хотя бы для того, чтобы не разрушить друг друга…

Помню, я стоял на том самом месте, где однажды осенью встретил свою возлюбленную, единственную в моей беспросветной жизни, и глядел на грязную воду, всю в радужных бензиновых разводах. Примерно так к тому времени выглядела и моя душа. Я уже принял решение – навсегда вычеркнуть Кристину из своей жизни. Только никак не мог свыкнуться с этим решением. Мне все казалось, что-то можно вернуть. А еще мне так не хватало той давно утраченной теплоты, тех простых человеческих чувств, которые я прежде никогда не испытывал. Я, как будто, на какой-то краткий миг вынырнул из наполненной нечистотами жизни-реки к свету, узрел его на краткое мгновение, чтобы почувствовать всю несправедливость этого мира, и погрузиться назад, став намного злее.

С тех пор прошло больше десяти лет. Для меня за это время почти ничего не изменилось. Во всяком случае, в отношении к Кристине. В сердце у меня всегда имелся крохотный уголок, где существовала даже не она – ее идиллический образ. Там проходило бытие этого святого создания из плоти и крови. Оно было со мной до сегодняшнего дня, когда всаженная прямо в грудь игла внезапно пронзила изумительную бабочку насквозь и мигом превратила ее в сухую мумию, прошедший морилку, а заодно и все семь кругов ада музейный экспонат.

***

– Да брось ты, Васисуалий, женщин кругом полно, я тебе любую достану, только скажи, – скороговоркой тараторил бес. Я бежал по улице, задыхаясь от гнева и боли, а он плыл за мной по воздуху с той же спринтерской скоростью. – Ну, подсунул тебе Аикиль эту девку. Хотел тебя изменить. Святые, знаешь ли, очень любят, когда мужиков берут за яйца. Считают, им это на пользу идет. Да если ты только захочешь, в твоем распоряжении будут все женщины мира. Неужели из-за одной потаскушки ты хочешь испортить все дело?