Вечный поход

Вокруг предводителя тумена уже никого не осталось — тысяча, наполовину спешившись, пережидала налёт драконьей стаи в спасительной зелени леса. Только пришлые иноверцы, принятые в войско два дня назад, продолжали спорить, называя драконов странными словами: «машины», «еропланы» и ещё как-то, настолько мудрёно, что нормальному человеку вряд ли возможно повторить.

— Семён, а они того… с пулеметов-то по нам не жахнут?

— Вообще-то, это ж наши…

— Какой ты им на хрен наш… посмотри на себя — из доспехов одна башка торчит! Кто там разбираться будет, что это Сёма, тёзка командарма. Ты сейчас на будённовца похож не боле, чем на Илью Муромца…

— И то верно… И ты хорош — пальцы сами к гашетке потянутся.

— А ежели германец нас разглядит!

— Боже збавь…

Оба воина, опомнившись, запоздало принялись настёгивать коней, правя к лесу. Один из них крикнул Хасанбеку:

— Командир, уходи! Сейчас им не до нас! А когда меж собой разберутся, то на земле мало места будет… пулемёты — это не шутка! Вам супротив пулемётов никак не можно… выкосят начисто! А то могут и бонбой ахнуть…

Хасанбек презрительно посмотрел им вслед, не давая себе труда разбираться в этой мешанине малознакомых слов.

Меж тем стайка серебристых драконов, державшаяся кучно, извернулась так, что высверкнула, словно поворачивающийся косяк рыбёшек, и на время исчезла, заходя со стороны пробивающихся сквозь облака лучей солнца. Тёмные драконы с перекрестными знаками, потеряв серебристых из виду, разделились на две группы. Одна ушла в облака над лесом, а другая снизилась, совершая полукруг над плоскогорьем. Их скорость поражала воображение. Вот они уже неслись прямо на Хасанбека…

И тут темник, наконец-то, дал волю напряжённо гарцевавшему коню, который с места рванул в карьер. Но было уже поздно. Шум сзади быстро нарастал.

А до леса ещё оставалось около сотни шагов.

Долгих сто шагов.

Оглянувшись, Хасанбек увидел, как один из драконов, резко снизившись и как-то перекосившись, задрал вверх хвост и, нацеливаясь опущенным клювом, попытался настичь его с усиливающимся торжествующим рёвом…

Нойон, пригнувшись к гриве, нахлёстывал верного коня, и без того распластавшегося в галопе. Стена леса росла на глазах. Лес, казалось, сам бежал навстречу темнику. Но что такое бег — шалости для драконов.

Запахло смертью.

Полсотни шагов и рёв чудовища за спиной.

Несколько огромных теней скользнули по траве. На большой скорости обогнали нойона. И тут же отставшая от них тень накрыла всадника, словно дракон, играясь, коснулся его тёмной лапой и тут же отпустил. Хасанбек только успел в последний раз обернуться, кося взглядом назад и вверх.

Двадцать шагов!

Он ещё успел увидеть, как наплывающий сверху дракон изрыгнул короткое пламя, из которого мгновенно к нему потянулись дымящиеся нити. Среди невыносимого рёва раздался резкий мерный звук, словно в небесах кто-то внезапно часто-часто застучал мечом по железному щиту.

Впереди, в уже таком близком лесу, от этого убийственного дыхания чудовища срезало несколько крупных веток и перебило пару стволов орешника. Где-то там же дико заверещали укрывающиеся воины.

И тут стена леса прыгнула навстречу запаздывающему нойону. Вздыбилась. Конь, резко дёрнувшись, судорожно, на полном скаку стал валиться в сторону на подломившихся непослушных и уже даже ненужных ногах. Резкий удар в правое плечо, выбивающий из седла. Полёт в никуда.

И рёв…

Мир летел кувырком. Всё размазалось в мелькающие разноцветные полосы. Как цветная вспышка, которую резко сменила серая пелена и тут же угасла, даруя спасительную темноту.

Свет померк.

И в мире воцарилась полная тишина.

…Однако тишина царствовала недолго. Откуда-то издалека и постепенно начали просачиваться голоса. Сперва просто как гул. Потом в этом шуме стали проскальзывать слова. Хасанбека куда-то несли. Потом положили.

Во тьму понемногу проникал свет. В этом тусклом свечении проявились тени, разговаривающие знакомыми голосами. Одна из теней голосом Мурада сказала:

— Хвала Вечному Синему Небу, он жив. Просто зашибся, когда падал с коня…

И кто-то с незнакомым голосом добавил:

— Лучшего коня Хасанбеку… взамен убитого.

В мир постепенно стали приходить краски. Темник обвел затуманенным взором окружавших его нукеров, вслушиваясь в сдержанный говор.

— От этих чудовищ лучше подальше…

— Надо глубже в лес уходить!

— Эх, командир-командир, я ж кричал, уходи к едрени-фени. Германец — он хуже гангрены…

— В третьей сотне двоих нукеров убило… Доспехи насквозь пробиты.

— Мурад, смотри — дракон горит!

Спустя некоторое время мутная пелена опять наплыла на Хасанбека, укутала с головой. Голоса отступили, угасли… Вместо всего этого бедлама пришло успокоение. Пелена стала светлеть и поднимать его над землёй. Не иначе, как облако! Он всё выше возносился к небу, лежа, как на белоснежной пушистой кошме, на этом огромном облаке. И оно вот-вот должно было смешаться с себе подобными, образуя гигантское белое поле, по которому никто не ходит. А если даже и ходит, то не оставляет следов…