Вечный Рим. Первый свиток. Император

Начальник личной Ministerium Secretum(Секретной Службы) императора, известный в мире как доверенное лицо Красса в торговых сообществах, молча достал из тубуса карту, изображавшую Галлию и Италию с окрестностями, покрытую метками в виде кружочков и треугольничков. Разложив ее на столе и придавив углы грузиками, он взял лежащий на столе стилус и показывая на значки начал доклад.

— Начну с провинции Бельгика, — обведя границы провинции, заявил Капитон. — Внутри провинции спокойно… — Красс молча выслушал обзор дел в пограничной провинции и лишь печально вздохнул, когда Капитон перешел к описанию дел за Ренусом. Откуда снова грозили набегами германские племена узипетов и тенктеров.

— Мало мы их проучили, — нахмурился Марк Красс. — Придется легионы оставить в провинции.

— Можно вызвать оттуда конные ауксиларии ремов, — предложил Каптитон.

— Нет, — возразил Марк. — Конница пригодится Публию для борьбы с набегами германцев. Оставим галлов на месте.

После этого Публий Капитон последовательно описал ситуацию в каждой. из трансальпийских провинций. Исходя из имеющихся сведений, Красс мог вызвать к себе максимум Четырнадцатый легион из Аквитании. А новости из Рима, озвученные Капитоном, совпадали с полученными Крассом и отнюдь не радовали. Помпей, договорившись с Сенатом, начал набирать четыре легиона и получил разрешение вызвать из Азии еще не менее двух. А у Марка Красса имелись сейчас всего четыре — Пятый, Девятый, Десятый и состоящий из новобранцев Двадцатый. Учитывая, что Помпей мог рассчитывать на своих ветеранов, его легионы могли закончить формирование за месяц. Конечно, Красса в любом случае поддержал бы флот, возглавляемый Луцием Кассием Лонгиным. Но флот в Мизенуме пока находился не в лучшем состоянии, так как основные силы оказались в Кантабрийском море и на Оловянных островах (Британии), вместе с большей частью либурнариев и самим Луцием Лонгиным. Так что оставшиеся в Италии силы флота сейчас могли защитить только сами себя. Следовательно, на первое время Красс мог в полной мере рассчитывать только на три легиона, лично преданные ему и закаленные войной в Галлии.

— Значит, говоришь, уже минимум семь дней они собирают войска, — заметил недовольно Красс. — Почему я узнал об этом только сейчас?

— Я не решился делиться в тобой слухами, — ответил Капитон. — Голуби с последними известиями прилетели только вчера. Обращу также твое внимание на донесение Торговца. Римляне неохотно идут к Помпею и он вынужден набирать бойцов в других городах. Что задержит формирование легионов…

— Я его услышал, но предпочитаю думать о более плохом варианте, — отмел возражения Капитона Красс. — Пока нет точных сведений, будем считать, что все четыре легиона собираются в Риме и будут в строю через две дюжины дней. Подумаю… Ты можешь идти, Публий. Но учти, любые новости из Рима нужно доводить мне в первую очередь. Просто указывай, где сведения точные, а где твои осведомители опираются просто на слухи… Иди и скажи секретарю, пусть зайдет.

— Понял и выполню, император, — вставая с кресла, подтвердил Капитон. Отдал легионное приветствие и вышел.

Вошедший секретарь уже на ходу раскладывал таблички. Встал за конторку, взял стилус и приготовился записывать указания.

— Пиши, — Красс начал диктовать, расхаживая по кабинету. — Легатам Пятого, Девятого и Десятого легионов собраться сегодня в девятом часу дня. К этому времени они должны отдать необходимые приказы для подготовки к маршу…

Предчувствие гражданской войны

Предчувствие гражданской войны

690 г. ab Urbe condita

Коль преступить закон — то ради царства,

А в остальном его ты должен чтить

Еврипид

Дело одного полководца казалось

более справедливым,

другого — более надежным;

здесь все блистательно, там — прочно;

Помпея вооружил авторитет сената…

Веллей Патеркул, историк

Тревожное ожидание накрыло Город. Пусть внешне все выглядело как обычно, квириты по-прежнему фланировали по улицам, собирались на форуме и ходили по лавкам. Но разговоры и споры почему-то заканчивались быстрее чем обычно, с незнакомцами горожане старались не разговаривать. Да и выступления уличных мимов почти никто не смотрел. К тому же начали расти цены на хлеб, муку и другие продукты. А выдачи зерна, возобновленные после смерти Суллы почти прекратились.