Вечный воитель. Книги 1-16

— Но это правда, — сказал он. — Я ведь бессмертен, и дед мой бессмертен. Он был убит во время первых войн между элдренами и людьми. Когда первые представители племени людей прибыли на Землю, то привезли с собой оружие, обладающее невероятной разрушительной силой. В те времена и мы, элдрены, тоже пользовались подобным оружием. И те войны нанесли Земле такой ущерб, что она казалась черным обугленным шаром, когда элдрены отступили. Земля пострадала настолько, что мы поклялись никогда более не пользоваться нашим чудовищным оружием — вне зависимости от того даже, будет нам грозить полное истребление или нет. Мы не могли взять на себя ответственность за уничтожение целой планеты.

— Ты хочешь сказать, что подобное оружие все еще у вас есть?

— Да, оно заперто и тщательно охраняется. Далеко отсюда.

— И вы по-прежнему умеете с ним обращаться?

— Ну конечно. Мы ведь бессмертны. Среди нас немало тех, кто принимал участие в великих войнах древности, некоторые из них даже конструировали новые виды оружия непосредственно перед тем, как нашим народом было принято то решение.

— Но тогда почему же…

— Я уже сказал тебе, почему. Мы поклялись.

— А что случилось с тем могущественным оружием людей — и с их умением его использовать? Неужели они приняли такое же решение, как и вы?

— Нет. Через некоторое время раса людей в какой-то степени деградировала. Они стали воевать друг с другом. В какой-то период истории они чуть было не уничтожили сами себя как вид, потом стали самыми настоящими варварами, потом, кажется, наконец-то начали взрослеть, обретать мир в собственных душах, жить в мире с соседями… На каком-то этапе своего развития они и утратили знание об этих видах оружия, да и само оружие тоже. В течение последнего миллиона лет люди потихоньку карабкались вверх, выбираясь из полной дикости и невежества, — те мирные времена, к сожалению, оказались весьма недолгими — и я бы, пожалуй, с уверенностью сказал, что вскоре они снова откатятся назад в своем развитии. Похоже, они совершенно зациклились на мысли не только о нашем уничтожении, но и на уничтожении своего собственного племени. Нам всегда хотелось узнать, каковы те гуманоиды, что наверняка должны существовать и на других планетах, похожи ли они на этих людей. Может быть, и не похожи.

— Надеюсь, что нет, — сказал я. — А как тебе кажется: смогут ли элдрены выдержать натиск человеческих племен?

— С трудом, — сказал он. — Прежде всего потому, что Человечество надеется на твою главенствующую роль в этой войне. И кроме того, проход в Призрачные Миры вскоре вновь закроется. Видишь ли, прежде людские племена были разъединены междоусобицами. Королю Ригеносу никак не удавалось достигнуть согласия среди своих военачальников, и он был слишком неуверен в себе, чтобы принимать какие-то важные решения. Но теперь за него стал принимать решения ты, и это ты объединил его военачальников во имя единой цели. А потому, мне кажется, ты выиграешь эту войну.

— Ты фаталист, — проговорил я.

— Я реалист, — возразил он.

— А разве нельзя заключить мир? Обсудить его условия?

Он покачал головой.

— Какой смысл говорить об этом? — с горечью воскликнул он. — Мне жаль вас, людей. Почему вы всегда считаете, что у нас цели те же, что и у вас? Мы ведь не ищем господства — мы всего лишь хотим покоя, мира. Мира! Но именно мира-то эта планета и не сможет, по-моему, обрести, пока на ней не вымрет вся раса людей.

Я еще несколько дней прожил в палатке Арджава, а потом он отпустил меня — в полном соответствии с нашей договоренностью — и я верхом помчался в Некранал. Весь этот долгий путь я проделал в полном одиночестве, так что на размышления времени у меня хватало.

На этот раз во мне едва признали Эрекозе, ибо я был весь покрыт пылью, в растерзанных латах, да и население Некранала привыкло уже, что в столицу постоянно возвращается кто-то из разгромленной армии.

Я добрался до Дворца Десяти Тысяч Окон и обнаружил, что там царит мрачная тишина. В гостиной не было короля, нигде я не смог найти и Иолинду.

В своих прежних апартаментах я спросил раба, сбросив наконец доспехи:

— Когда уехала леди Эрмизад?

— Уехала? А разве она не здесь, хозяин?

— Как здесь? Где же?

— В тех же комнатах, конечно…

Я еще не успел снять нагрудник и с мечом в руке устремился к знакомой двери, возле которой стоял стражник, и распахнул ее.

— Эрмизад… тебя должны будут обменять на меня. Таковы были условия нашей сделки. А где король? Почему он не сдержал своего слова?

— Я ничего об этом не знала, — сказала она. — Я не знала, что Арджав был так близко отсюда, иначе…

Я оборвал ее:

— Пойдем со мной. Сейчас мы отыщем короля и отправим тебя к брату.

Мне пришлось почти волочь ее за собой из комнаты в комнату, пока я не отыскал короля в его собственной маленькой гостиной. Он о чем-то совещался с Ролдеро, когда я обрушился на них: