Вечный воитель. Книги 1-16

Однако когда толпа постепенно рассеялась, на арене остался один человек. Хоукмун вдруг вспомнил его имя. Это был Черник, булгарский наемник, участвовавший вместе с графом Брассом в дюжине походов. Лицо старика побагровело, словно тот успел уже здорово набраться, и он с трудом держался на ногах. Ткнув в трибуну пальцем, он вновь сплюнул себе под ноги.

— Преданность, — прокаркал он. — А я знаю другое. Знаю убийцу графа Брасса, который выдал его врагам! Трус! Лицемер! Обманщик!

Этот бред потряс Хоукмуна до глубины души. Что несет этот старик?!

Несколько служителей набросились на Черника и, заломив руки, попытались оттащить его с арены, но тот отбивался изо всех сил.

— Вот так ваши хозяева хотят заткнуть рот истине! — завопил он. — Не выйдет! Его обвиняет тот, чьи слова не подлежали сомнению!

Если бы дело было в одном только Чернике, Хоукмун отнес бы его гнев на счет старческого слабоумия. Но Черник был не один. Он лишь первым высказал вслух те мысли, что в последнее время, похоже, таили многие из его подданных, — Отпустите его! — поднявшись с места, Хоукмун оперся о балюстраду. — Пусть говорит.

Слуги сперва растерялись, не зная, как поступить, а потом с неохотой отпустили старика. Черник, весь дрожа, поднялся с земли и устремил на Хоукмуна мрачный взгляд.

— Хорошо, — сказал герцог, — а теперь скажи, в чем ты меня обвиняешь, Черник. Я слушаю.

Народ напряженно следил за Хоукмуном и Черником. В воздухе повисла тревожная тишина.

Иссельда потянула мужа за рукав.

— Не слушай его, Дориан. Он пьян. Или безумен.

— Говори же, Черник! — вновь потребовал Хоукмун. Тот почесал седой затылок, окинул взглядом толпу и что–то пробормотал себе под нос.

— Погромче, Черник! Мне не терпится послушать.

— Я назвал вас убийцей, и это чистая правда!

— Кто тебе такое сказал?

Черник снова забормотал что–то неразборчивое.

— Кто тебе это сказал?

— Тот, кого вы убили! — выкрикнул наконец старик. — Тот, кого вы предали!

— Мертвец? Кого я предал? — Человека, которого все мы любили. Тот, с кем я объездил сотни провинций. Кто дважды спасал мне жизнь. Человек, которому, мертв он или жив, я вечно буду предан!

Хоукмун услышал за спиной растерянный шепот Иссельды:

— Так он может говорить только о моем отце…

— Ты ведешь речь о графе Брассе? — громко спросил Дориан.

— Верно! — с вызовом крикнул Черник. — О том самом графе Брассе, что некогда пришел в Камарг и освободил его от тирании. Кто сражался с Империей Мрака и спас весь мир! Подвиги его известны всем, и нет нужды их перечислять. Однако далеко не всем известно, что под стенами Лондры его предал человек, пожелавший заполучить не только его дочь, но и замок. И ради этого он убил графа.

— Это ложь, — сказал Хоукмун, не повышая голоса. — Будь ты помоложе, Черник, я бы заставил тебя с мечом в руке ответить за оскорбление. Как ты мог поверить столь низкой лжи?

— Многие верят в это! — воскликнул Черник, широким жестом обводя толпу. Ибо многие слышали то же, что и я.

— И где вы услышали это?

Иссельда подошла к балюстраде и встала рядом с мужем.

— В болотах, что окружают город. Ночью. Те, кто вместе со мной возвращались в столицу, могут подтвердить, что слышали то же самое.

— Из чьих же вероломных уст?

Хоукмун был вне себя от гнева. Они с графом сражались бок о бок, и оба были готовы пожертвовать жизнью один за другого. И вот прозвучала эта подлая ложь.., оскорбившая, прежде всего, память самого графа Брасса — и именно это приводило Хоукмуна в ярость.

— Из его собственных! Из уст самого графа Брасса!

— Проклятый пьяница! Граф Брасс погиб! Ты сам только что это сказал!

— Верно, но его дух вернулся в Камарг, верхом на своем огромном рогатом скакуне, в сверкающих бронзовых доспехах; его волосы и усы все того же цвета бронзы, а взгляд полыхает огнем. Он здесь, вероломный Хоукмун, совсем рядом, в болотах! Он здесь, чтобы неотступно преследовать вас. И чтобы все узнали о вашем предательстве, как вы бросили его на растерзание врагам у стен Лондры!

— Клевета! — воскликнула Иссельда. — Я была в Лондре. И сражалась там. Никто не смог бы спасти отца!

— Да… — продолжил Черник более глухим, но все же достаточно сильным, чтобы его повсюду было слышно, голосом. — От графа я узнал, как вы сговорились со своим любовником, чтобы погубить отца.

— О! — Иссельда зажала руками уши. — Это подло! Подло!

— Теперь умолкни, Черник! — рявкнул Хоукмун. — Придержи язык, ибо ты перешел все границы дозволенного.

— Он ждет вас на болотах. И расплатится с вами сполна за все.., в ближайший вечер, когда у вас хватит смелости выехать из города и встретиться с ним. И призраком граф остался все таким же героем.., да что я говорю, даже после смерти он куда более достойный человек, чем вы. Двурушник! Сперва вы служили Кельну, потом пошли служить империи, отвернулись от нее, а затем вновь встали на ее сторону, чтобы погубить графа Брасса, и наконец предали империю в последний раз. Вся история вашей жизни подтверждает мои слова. Я не сошел с ума. И я не пьян. То, что я видел и слышал, видели и слышали другие.

— Это гнусный обман, — заявила Иссельда.