Ведется следствие

Ян и Берт переглянулись и радостно потерли руки.

– Подберем что-нибудь, – спокойно отвечал доктор, отчего-то не сводя глаз с Каролины.

– А кто этот молодой человек? – поинтересовался Бессмертных, выбирая между паштетом утиным, гусиным, цыплячьим, а также паштетом из говяжьих языков (сегодня он решил сделать послабление в режиме). – Отчего он так преданно смотрит на вас, дорогая Каролина?

– А… это… – Каролина замялась. Так ведь, чего доброго, и за стол его придется усаживать!

– Поклонник? – догадался Дэвид.

– Вроде того, – кисло сказала Каролина и принялась нервно размешивать сахар в чашечке.

– Он вчера грозился умереть, – сообщил Теодор.

– Они все грозятся, – флегматично ответил Руперт. – Но обещаний не сдерживают.

– Я… я действительно умру! – подал голос Свищевски. – Если божественная Каролина не обратит на меня свой лучезарный взор, я сброшусь с поезда!

– Банально, – сказал доктор. – И ненадежно. Хотите, я подскажу вам несколько действительно оригинальных способов совершения суицида?

Свищевски переводил взгляд с одного на другого, явно не понимая, что происходит.

– Присаживайтесь, молодой человек, не стойте столбом, – благодушно произнес Бессмертных, взглядом остановив готовый сорваться с губ Каролины протест. Затем он мигнул оперативникам, и те поспешили откланяться. – Вы ведь, должно быть, еще не завтракали?

– Благодарю… – выдавил тот и боком втиснулся на освободившийся стул. По несчастливому стечению обстоятельств, место оказалось аккурат напротив Пола Топорны, который теперь рассматривал Свищевски с профессиональным интересом.

Муки юноши усугублялись тем, что рядом с Топорны сидела Каролина. Не смотреть на Каролину он не мог, а смотреть на неё ему мешал немигающий взгляд Пола.

– Представьтесь же, молодой человек, – пригласил Бессмертных.

– Герберт Свищевски, к вашим услугам, – привстал тот.

Пол мгновенно щелкнул замочками дипломата, вытащил бланк и принялся его заполнять.

– А… что это вы изволите писать? – осторожно спросил юноша, когда остальные также представились.

– Не обращайте внимания, у Пола такая привычка, – махнула рукой Каролина. – Это расстрельный приговор.

– Ч-что?.. – краска покинула лицо Свищевски. – Но разве я…

– Нет-нет, – заверил Бессмертных. – Но Каролина права – у Пола просто такое обыкновение. Чтобы потом не возиться.

Судя по всему, Герберт был уже не рад, что последовал за дамой. Он определенно собирался восхищаться ею наедине, а не в компании таких… своеобразных личностей.

– О, снова началось… – Каролина вздрогнула, когда в салоне неожиданно грянул рояль – это неугомонный Сверло-Коптищев взялся за утренние экзерсисы.

– Скажите спасибо, что некому сыграть с ним в четыре руки, – усмехнулся Дэвид. – И что это не орган.

– О да… – начала было она, но тут гул голосов в салоне смолк, как по команде, слышался только яростный рык терзаемого рояля, как аккомпанемент к немой сцене.

Следом прозвучали шаги, от которых сотрясался пол и отчетливо позвякивала посуда, и над столиком воздвигся человек-гора.

– Здравия желаю, – сказал он сдержанным гулким басом.

Бессмертных вопросительно приподнял бровь. Дубовны уставился в стол.

– Ах, господин поручик, как это мило с вашей стороны – принять моё приглашение! – прощебетала Каролина, протягивая руку. Гвардейский поручик запечатлел на ней галантный поцелуй. – Прошу, присаживайтесь же!..

Руперт откровенно ухмыльнулся. Дэвид облегченно выдохнул. Пол смотрел на Свищевски в упор, явно собираясь проделать в нём дыру.

Поручик не без труда вдвинул массивный корпус между доктором и Свищевски (из-за чего последний едва не свалился в проход), тем же сдержанным басом пожелал собравшимся доброй еды, расправил форменную юбку, затем ухоженную бороду и сам взялся за завтрак.

Юноша косился на гвардейца с затаенным страхом, что не укрылось от проницательной Каролины.

– Скажите, господин поручик, хорошо ли устроены ваши люди? – начала она издалека.

– Превосходно, госпожа Кисленьких, – светски отвечал тот, ловко управляясь с чашечкой тончайшего фарфора, которая в его лапище казалась не больше наперстка. – Немного тесновато, но ничего – в тесноте, да не в обиде. Опять же, поочередно на грузовой платформе дежурить положено, всё свежий воздух…

– А кормят как? – не отставала та.

– Ну… – поручик призадумался и принялся намазывать хрустящий тост джемом. Выглядело это так, будто он проводил тончайшую хирургическую операцию. Судя по взгляду доктора, ловкость рук гвардейца он оценил по достоинству. – Вот с этим, госпожа Кисленьких, сознаюсь, дело обстоит похуже. Понятное дело, что в дороге не до разносолов, но тушёнка, право, не лучшего качества.

– Понимаю, понимаю, – покивала Каролина, и взгляд ее сделался злорадным. – Должно быть, в обычном походе вы можете что-то приготовить, а в вагоне ведь и огонь не развести…

– Ваша правда, – степенно кивнул тот.