Настойку из цветов я сделала ещё днём, сейчас она стала как раз необходимой концентрации. Я процедила её сквозь маленький отрез ткани пару раз, потом залила в ковшик и поставила на горелку. Настойку нужно было довести почти до кипения, следом добавить мелко порезанную скорлупу ореха и один грамм пыльцы алого сердца. Затем снять ковшик, вновь процедить. Перелить в стеклянный флакончик и только после этого добавлять сок древа жизни, попутно вливая ведовскую силу.
До последнего пункта всё шло прекрасно. А тут я застопорилась.
— Как силу-то добавлять? — произнесла, устало растирая слезящиеся глаза. Спать хотелось жутко, но если верить рецепту, мне осталось всего ничего.
От моего голоса Мяус вздрогнул. Похоже, успел привыкнуть к молчанию.
— Так же, как ты меня лечила, — таким же, как у меня уставшим голосом отозвался он. — Только тебе нужно следить, чтобы зелье поменяло цвет и стало ярко-голубым. Не синим, не серым, и уж тем более не чёрным, а именно ярко-голубым.
— Поняла, — нахмурилась и закатала рукава.
— В одну руку бери флакон с соком, другой обхвати зелье, сконцентрируйся, — продолжил жужжать хвостатый, словно надоедливая муха.
Я ничего говорить не стала, выполнила всё в точности, как он сказал. Вдохнула. Шумно выдохнула и принялась за кропотливую работу.
В этот раз холод отозвался сразу же, будто только и ждал момента, когда я к нему обращусь. Пальцы засветились оранжевым, и почти бесцветная жидкость стала приобретать бледно-голубой оттенок. Первая капля сока жизни коснулась зелья с шипением, даже лёгкий дымок взвился. Испугаться не успела, потому что Мяус тут же успокоил:
— Так и должно быть…
Раз должно, то и ладно.
Капля по капле, силы да сока, и зелье стало более насыщенного цвета. Её немножко. Ещё чуть-чуть и… Сок древа жизни закончился, а силы во мне было хоть отбавляй, я чувствовала, как она бурлит внутри, желая вырваться на свободу…
— Всё! — сиреной взвыл мохнатый, и я отдёрнула руку. Сила утихла так же быстро, как и отозвалась, а на столе красовался флакончик с ярко-голубым зельем.
— Получилось? — прошептала, боясь поверить своему счастью.
— Получилось, — измученно прохрипел кот, будто это он всё сделал, а я лишь со стороны наблюдала.
Я улыбнулась и облокотилась на спинку стула. Злиться и ворчать совсем не хотелось. Я испытывала удовлетворение и ко мне, наконец-то, пришло понимание, что я ведьма. Настоящая ведьма.
Флакон от сока древа, зажатый в моей ладони, вдруг засветился, а потом вовсе исчез. Удивлённо посмотрела на Мяуса, и он подтвердил:
— Всё правильно. Всё так и должно быть.
— Теперь что? — спросила, когда немного пришла в себя.
— Теперь добавь туда волосы, которые деваха принесла и можем идти спать, — последнее из его уст прозвучало с таким облегчением, что я не выдержала, усмехнулась.
Спать… Об этом я уже и не мечтала, опасаясь, что эта ночь никогда не закончится.
Достала из ткани волосы, опустила их в зелья, где они, заискрившись, растворились без следа.
— Всё! — потянувшись до хруста, произнёс белобрысый, и первым направился к лестнице. — Теперь отдыхать. И меня до полудня не будить.
В этом я была с ним солидарна.
Следующий день, точнее уже тот самый, когда мы ночью бродили по лесу и потом варили зелье, прошёл без особых проблем. Мы выспались, потом устроили очень поздний завтрак из остатков того, что принесла Глаша. Молоко, что неудивительно, закончилось. Мяус вылизал тарелку до блеска и с тоской посмотрел на пустой бидончик.
Я перетрясла гардероб и до самого вечера подшивала укороченные юбки, а после вновь легла спать. Чувствовала себя так, будто в одиночку разгрузила вагон дров, может, и преувеличивала, конечно, но ни настроения, ни желания вести беседы у меня не было.
Проснулась я от стука в дверь. Вроде и осторожного, но довольно настойчивого.
Глава 9
Наспех пригладив непослушные волосы, закуталась в шаль и подошла к двери.
— Кто там? — спросила хриплым ото сна голосом.
— Это я, госпожа ведьма, — отозвалась Глаша, и я едва себя не хлопнула по лбу. Собственно, я как-то подзабыла, что сваренное зелье ещё и отдать нужно, попутно проинструктировав девушку, как его использовать.
Дверь я открыла, но помня все наставления Мяуса, в дом посетительницу приглашать не стала. Вышла на крыльцо. Утренний воздух был прохладным, краснобокое солнышко ещё не успело подняться из-за леса, чтобы нагнать духоту.
— Я вас разбудила? — испуганно пискнула гостья, я же лишь отмахнулась, плотнее запахнув шаль. На Глаше была такая же, как и в прошлый раз юбка, а вот рубаха чуть темнее, да серый фартук. Только, чтобы не мёрзнуть, она накинула грубовато сшитую жилетку, довольно потрёпанного вида.
— Ничего, всё хорошо.
Секунду помолчали, и девушка осторожно спросила:
— А…зелье готово?
Окинув её внимательным взглядом, медленно кивнула:
— Готово, — потом развернулась и, схватившись за ручку двери, строго произнесла: — Жди здесь, я сейчас вернусь.
Кажется, возражать она и не думала.
В доме меня ждал не менее взъерошенный кот. Он растирал заспанные глаза, попутно ворча под нос:
— И чего им в такую рань не спится?