Ведьма для ректора, или контракт с Чудовищем

— Илли, отец занимает высокий пост. И завистников очень много. Я был молод, горяч, мог случайно или специально рассказать о своей слабости. А кто-то мог этим легко воспользоваться, — Эдгарн погладил мои ноги, подтягивая их ближе. — Никто не думал, что это станет большим препятствием на пути к примирению с моей истинной.

— Стой, но тогда получается, что тебя вообще в колледже долго не было? Ты не знал ничего? — я не могла поверить. Хотя Серена же упоминала, что Эдгарн “в отъезде” и не может сам извиниться.

— Нет. Я потерял год, — лучи заходящего солнца блестели в его волосах и отражались бликами в глазах, делая его немного задумчивым и чуточку печальным. — Когда вернулся, узнал, что пришлось пережить тебе и что тебя отправили. Куда — никто не сказал. И я не знал, что это дело рук Серены.

— А она извинялась за вас обоих. Я думала, ты все знаешь, — было неприятно осознавать, что насколько я была доверчива.

Эдгарн поджал губы, пожал плечами.

— Когда я вернулся, девушек, которые устроили тебе столько неприятностей, почти сразу забрали родители домой. “Случайно” вскрылось много их не очень хороших поступков, пятнающих честь семьи. Но с Сереной нас связывал добрачный договор, по которому мы должны были пожениться, если я не встречу истинную. Как видишь, она и ее семья постарались сделать все, чтобы мы с тобой снова не встретились. Но это им не помогло.

Солнце скрылось за горизонтом, и сразу в лицо подул ветер, а кожу начал пощипывать вечерний холодок. Эдгарн повернулся ко мне и пристально посмотрел мне в лицо. Я потонула в тепле, желании заботиться и безграничной нежности, плещущихся в бирюзе его глаз.

Я потянулась к нему, а он преодолел оставшееся расстояние, чтобы накрыть мои губы мягким, дразнящим поцелуем. Изголодавшись по ласке своего мужа, я запустила руку в его волосы, а он в ответ сгреб меня и понес в дом.

— Пожалуй, приказы короля надо выполнять. Мы идем в дом, — лукаво улыбнулся Эдгарн.

Я не заметила, как мы оказались в полумраке его комнаты. Он бережно опустил меня у кровати и, положив ладонь на мою щеку, замер, вглядываясь в мои глаза. Я слегка наклонила голову, как кошка, ластясь к его руке, отпустила края пледа, и он тихо упал к моим ногам. Не отводя взгляда, Эдгарн медленно потянул за завязки на моей ночной сорочке. Легкие, практически невесомые прикосновения его пальцев, и она присоедилась к пледу.

Я осталась перед Эдгарном полностью обнажена. Первым порывом было прикрыться, но он остановил меня. Его взгляд скользил по моему телу, лаская и обжигая.

— Не надо, — его глаза потемнели от желания, приобретя темно-синий оттенок. — Не закрывайся. Ты прекрасна.

Тогда я дрожащими руками стянула с него рубашку и позволила себе коснуться его кожи, провела пальцем по завиткам метки, которая теперь покрывала грудь, плечо и всю руку. Вот как формируется связь — сначала на груди, а потом, во время брачного ритуала, по всей руке…

Всего мгновение мне было дано, чтобы рассмотреть его. А потом с нетерпеливым рыком меня опрокинули на кровать и придавили горячим телом к прохладным шелковым простыням. В ласках была нежность Эдгарна и жажда дракона, страсть, тлевшая несколько лет и вспыхнувшая пожаром при нашем первом поцелуе. Я отдавалась вся, без остатка, но получала больше.

Опьяняющие, уносящие в поднебесье касания губ и рук сменились резкой, краткой вспышкой боли, которая была стерта из памяти головокружительным удовольствием, разделенным с моим мужем.

Засыпая в объятиях Эдгарна, навсегда связанная с этим неисправимым Чудовищем, тем не менее я чувствовала себя счастливой и свободной. И понимала, что так и должно быть. Так — правильно.

Эпилог

— Он спит? — шепотом спросил Эдгарн, заглядывая в детскую.

Я кивнула, поправляя одеяло на нашем сыне, и приглушила свет артефакта-ночника. Муж подошел ко мне и ласково обнял за талию, положив голову мне на плечо.

На столе тикали часы, когда-то отмерявшие время действия магии кулона. Теперь под их мерное тиканье хорошо засыпал наш с Эдгарном сын.

— Как там дела в академии? Петрус справляется? — я накрыла руки мужа своими и потерлась о его колючую щеку.

Когда мне пришлось временно отказаться от преподавания, чтобы заниматься малышом, аспирант принял “бразды правления” в моей лаборатории и на занятиях. Сначала немного переживал, робел, но потом освоился. Из него вышел хороший артефактор.

— Донна Солони помогает ему, не переживай. Она наконец-то нашла того, о ком может позаботиться, а Петрус обрел в ней мать, которой у него не было в детстве, — Эдгарн любовался мирно посапывающим младенцем. — Он начал встречаться с Виелой, представляешь?

— А с каких пор ты стал собирать сплетни кто и с кем встречается? — я развернулась к нему лицом и обняла за шею.

— С тех пор, как пытался прижучить тех, кто сильно обидел мою истинную? — усмехнулся муж.

— Ла-а-адно, — игриво протянула я. — Но ты же понимаешь, что я скоро вернусь на работу?

— Ну вообще-то срок твоего трудового контракта уже подошел к концу, — подняв бровь, Эдгарн посмотрел на меня. — Ты же хотела уволиться.