Ведьма должна умереть!

– Да? – ошарашено переспросил маг. – Сюда едут маги?

– Не совсем маги. Вернее, не совсем привычные для тебя маги, – добавил я, пряча камень в карман.

– Ты не вор, – неожиданно заявила Вела. – Ты маг, да? Ведьмак… Так называют таких как вы. И вы… вы носите синие плащи, верно? А мы всегда отводили глаза и делали вид, что не замечали вас. А потом забывали. Как только видели эти синие круги, из нашей головы сразу же исчезало все, что связано с вами и с… нет, не может быть!

Северянка замолчала. На несколько секунд настала тишина, которую неожиданно прервали всхлипы. Это плакала Фэлла.

– Всю жизнь нас водили за нос. Вся жизнь – это сплошной обман, – сжав зубы вновь прошептала Вела. – Эти круги были везде, даже в моем доме. И ухмылки этих гаденышей в синих плащах, когда они… когда… Они могли входить в любой дом и делать что захотят. Ведьма! Старая ведьма! Как мы могли не помнить такого.

– Теперь ты знаешь, в каком мире мы живем, – серьезно сказал я.

Глава 6. Бегство

Погода была под стать настроению моих спутников. Холодный ветер тащил по небу тяжелые снежные тучи. Гном подошел ко мне, хмуро оглядываясь на остальных:

– Что ты натворил, Мартин?

– В сказочных историях это обычно называют «снял с них чары». Конечно способ был несколько грубоватый, но что поделать…

– Здесь через несколько минут будет отряд синих плащей. Как нам это поможет? – кипятился гном.

– Во-первых, они теперь их увидят, – я рассматривал растерянного Иллара и Велу, успокаивающую свою кормилицу. – Ведьмаки такого никак не ожидают. Во-вторых, они злы на них, что тоже неплохо. Хотя конечно численное превосходство не на нашей стороне. Ну а самое главное – только в таком состоянии их можно уговорить покинуть крепость.

– А был какой-либо другой способ все это сделать? – гном продолжал сердится. – Без истерик?

– Обычно все это растягивают как минимум на неделю. Сначала человек, которого выводят из-под действия ведьмовства, начинает видеть магические знаки, потом понимает, что вокруг полно людей, которых он раньше не замечал, и то, что мир устроен чуточку по-другому. В последнюю очередь происходят изменения в памяти – он вспоминает все те моменты, которые скрывало волшебство. Самое неприятное чувство, кстати. Кажется, что всю жизнь тебя обманывали.

Некоторое время мы вместе с гномом наблюдали за троицей, только что обретших «новое зрение». Габи вздохнул и направился к Веле. Надежда на то, что он уговорит северянку о необходимости как можно скорее покинуть крепость была мала, но попытаться все же следовало. Я подошел к магу.

– Мир как будто перевернулся, – задумчиво сказал Иллар. – Только что все было привычно, и вот вместо неба земля, а там где должны быть звезды – камни.

– Извини. Я понимаю, это все очень внезапно…

– Я думал, что один из лучших учеников, а оказалось, что лучшие из лучших… Они стали этими… Я был под действием волшебства, как и все вокруг. И имел наглость самодовольно считать себя чуть ли не лучшим магом университета. – Иллар удрученно свесил голову. – Вы называете их синие плащи, да?

Я кивнул.

– Ты один из них?

– Уже нет, – я отвел глаза. – Наверное, это верх наглости. Уже дважды за последнее время я оказываюсь не тем, за кого себя выдаю. Но ты должен понять – я защищал тебя и остальных. Да, я был вором. И во многом мне помогали мои, так сказать, особые способности. Но даже если бы я рассказал, как на самом деле устроен этот мир, то я, скорее всего, лишь подверг бы тебя опасности.

Иллар молчал, никак не реагируя на мою покаянную речь. Я тяжело вздохнул:

– Основания сердиться у тебя есть. Если мы переживем сегодняшний вечер, ты больше со мной и не заговоришь. Но прямо сейчас мне нужна твоя помощь. Вернее она нужна нам всем. И Веле в том числе, – при упоминании о северянке Иллар вздрогнул. – Сейчас сюда движется целый десяток боевых магов, которые умеют управлять не только неодушевленными предметами. Понимаешь, что это значит?

Бывший студент кивнул, хотя в его глазах на секунду и промелькнуло сомнение. К нам подошел Габи и отрицательно помотал головой.

– Северянка хочет крови, – хмуро проговорил он. Я взглянул на Велу. Солнце, светившее в тонкую щель под тучами, заходило. Черные волосы девушки трепал осенний холодный ветер, в глазах пылали зеленные отблески. Если у меня и были мысли подойти к ней и попытаться уговорить уйти, то теперь они испарились.

Я тяжело вздохнул и, выступив вперед, громко объявил: