Ведьма двенадцатого круга

   Я задумалась – который из тех двоих? Хотя… в свете открывшихся обстоятельств мне надо было думать совсем о другом. А именно – о создании достоверных воспоминаний.

   Ментоскопирование – процедура, применяемая для считывания воспоминаний. Чаще всего ее используют, что бы получить самые достоверные показания. От свидетелей или преступников. Носителям слабого дара ментоскопирование противопоказано, потому что… дар может просто выгореть .

   Не любит наша магическая стихия вмешательств в память . Но при сильном даре маг или ведьма ментоскопирование переносят легко. Слабый дар будет сопротивляться до последнего. Почему происходит именно так – неизвестно. Мне, во всяком случае. Возможно, что светила из столичной Магадемии уже давно разобрались с причинами, но… с общественностью не делились.

   Так вот, воспоминания… Я посмотрела в лицо Паскаля. Он… привлекательный мужчина, но, мать моя ведьма, как я должна создать достоверные воспоминания о безумной страсти у больного на четвертые сутки после инфаркта?!

   - Паскаль, давайте мы с вами сделаем все возможное, чтоб не попасть в лапы магконтроля, - сказала я просительно.

   - Обязательно, – согласился он. — Но поверь моему опыту, рассчитывать всегда надо на худшее. Тогда лучшее будет приятной неожиданностью.

   Хорошее кредо.

   - Кендис, я понимаю, что тебе сложно, – вздохнул Люмерье. - Но давай начнем с малого.

   С малого? Да пожалуйста. От одного поцелуя хуже ему не станет, тем более , если я опять подключу магию Воды. Я пересела к нему поближе и сказала:

   - Расслабьтесь . Воспринимайте происходящее как лечебную процедуру, потому что возбуждение приводит к повышению давления, а вам оно противопоказано.

   Он… мать моя ведьма, он страдальчески прикрыл глаза и тихо спросил:

   - И как тогда сформируются нужные воспоминания?

   Вспомнилось высказывание тетки про крупный рогатый скот и поленья. Он что, правда не понимает, что пока зона инфаркта не зарубцуется…

   - Все будет хорошо, – успокоил меня мой же пациент.

   Он осторожно обнял меня за плечи и притянул к себе. А я, между прочим, отвечаю за него! Наши лица продолжали сближаться. Странно, отчего это не пришло мне в голову раньше… Я осторожно погладила по небритой скуле и пустила в ход стихию Воды. Она охладит его пыл. И каково же было мое удивление, когда я почувствовала ответ его дара! Его дара Воды!!!

   Глаза распахнулись сами собой. Так что, обмен действительно имел место?! Но… как??! Судорожно дернувшись, я вдруг осознала, что нахожусь в капкане рук пожарного мага. Наши губы соприкоснулись, а дальше… Дальше в контакте оказались и наши стихии. Удивительно, но Огонь и Вода находились в редкостном согласии и требовали… две заразы требовали полного слияния!

   Воздуха не хватало, поцелуй все длился и длился, унося меня в водно-огненную воронку, выбраться из которой казалось совершенно невозможно. Да и не нужно. Там было хорошо. Там ничего не имело значения, кроме нас двоих,и гулко билось сердце… Сердце? Сердце пожарного, которому это может навредить!!!

   Отрезвляющая мысль заставила отстраниться.

   - Как ты себя чувствуешь? - слова дались с трудом, в теле бушевали две стихии,и только Воздух позволял держаться на плаву.

   - Живым, – отрывисто бросил пожарный.

   Похоже, ему было так же тяжело остановиться, как и мне. Вот что бывает, когда два дара… Стоп.

   - Откуда у тебя дар Воды? Я точно помню, что ты Огненный!

   - Он был у меня и раньше, - успокаивая дыхание, ответил пациент. - Очень-очень слабый, практически бесполезный, поэтому о нем никто не знает. Теперь я не буду его скрывать .

   Продумать все до последней мелочи, просчитать реакцию окружающих и собственные действия, едва очнувшись после обширного инфаркта… Сразу начать прикрывать меня и Крея… Играть, да так талантливо… Не слишком ли для простого пожарного мага? Кто ты на самом деле, Паскаль?

   Вот когда я пожалела, что не успела расспросить о Люмерье Оливию. Тетка, как правило, знала всю подноготную любого мало-мальского начальника, не важно, жандармского или из Корпуса быстрого реагирования, к которому относились и пожарные.

   - А что ты помнишь после того, как пришел в себя?

   - Твой поцелуй, - прикрывая глаза, ответил он вполне уверенно.

   - А… мальчиш…

   - Этого Райана? - прервал меня маг. - Очень хорошо помню, сразу мне не понравился.

   - А…

   - А больше ни-че-го, - с ударением на каждом слоге твердо произнес Паскаль.

   - А вот… Огонь, - я вспомнила свои ощущения, - ласковый, как котенок, его помнишь?

   - Конечно, – он улыбнулся, - каким же еще может быть твой Огонь?

   Все это время я исподтишка разглядывала Паскаля. Ожог на лбу уже полностью сошел, оставив после себя несколько пятнышек молодой нежной кожицы. На руках все тоже практически зажило. Щетина на скулах и подбородке. Морщинки в углах глаз. Четко прорисованные носогубные складки…

   Сидели мы все еще вплотную друг к другу,и, надо сказать, это здорово мешало соображать . Иначе до меня бы уже дошло, почему он настойчиво игнорирует вопросы о Крее. Нельзя, чтоб воспоминания о нем сплетались с воспоминаниями о… нас. От досады я прикусила губы.