Ведьма и Вожак

С другими приходилось расставаться, когда за симпатичным фасадом обнаруживалось неумение связно мыслить и принимать разумные решения.

Один из моих недавних молодых людей настолько полагался на мнение своей матери, что напоминал мне детский анекдот, когда во дворе гуляет маленький мальчик.

— Петя! — кричит ему мама. — Иди домой.

— Ма, иду! — в ответ кричит Петя. — А я сейчас замерз или кушать хочу?

Отсутствие самостоятельности и инициативности у молодых людей папа объяснял просто:

— Ты рано повзрослела, доча. Может, с кем постарше познакомишься? Чтоб лет на пятнадцать тебя обгонял.

Вот такой у меня заботливый папа. Сам он младше мамы на четыре года, видимо, сошлись они по тому же принципу. В поисках равного психологического возраста.

В роддоме нам пришлось его оставить, он никак не мог насмотреться на новорожденного Адама-Давида, поэтому домой поехали вчетвером.

— Видели, видели, какой он красный? Может быть, он немного индеец? — спрашивала младшая.

— Запросто. Примерно в такой же степени, что и еврей, — мрачно буркнула Хая, которой болтовня и бегающий по коленям Тузик мешали читать в машине.

— Я лично считаю себя человеком мира и мечтаю разные страны посмотреть — сказала Саня. — Вот ты, Фира, хочешь куда-нибудь поехать, мир посмотреть?

Неожиданно для себя я задумалась. Пока не родился брат, передача компании казалась каким-то далеким и сказочным событием. Я была у истоков буквально каждого стратегического контракта, рисовала вместе с папой схемы развития, училась маркетингу и категорийному менеджменту. Отказалась поступать в университет, потому что в старших классах уже стала для отца партнером и единомышленником, и ни он, ни я не представляли кого-то другого на этом месте.

А что теперь? Сестры подросли. Компания окрепла. Папа с ней и сам прекрасно справится.

— Хочу поехать в Европу, чтобы поучиться серьезно, — ответила я. И в машине временно все утихло, сестры переваривали информацию.

Скорее всего, я им казалась вечной. Когда завершится апокалипсис и унесутся вдаль четыре всадника, из грязи поднимусь я, отряхнусь и позову грозно: «Пора вставать! Я готовлю завтрак! Кто не встанет, того вытащу за ноги!»

А сейчас я планирую куда-то уехать? Фантастика.

— Да ладно тебе, — хмыкнула поднявшая голову Хая, — папа тебя не отпустит.

Она жалобно скривила лицо и спросила низким печальным голосом:

— Куда ты, Фира, ты ж доча моя.

Я вздрогнула. Умеет Хайка так изобразить и голос, и мимику, что иногда страшно становится.

Мы подъехали к дому, сестры выгрузились веселым цыганским табором. Саня называла такие пробеги нашей семьи «цыганочка с выносом». А на коврике под передним пассажирским сиденьем мелькнул коричневый лист.

На знакомом мне билете оказалась дополнительная золотистая вязь: «ВИП-подарок! Для владельцев билетов данного типа кинотеатр проводит особый розыгрыш! Обучение в академии за рубежом в соответствии с вашим талантом!»

Ничего себе заявка. А как они определят талант? И что значит «за рубежом». Беларусь или Китай, Франция или Америка? Все это «за рубежом», а почувствуйте разницу.

Неожиданно мне захотелось почувствовать себя Зосей и поверить в чудо. Внутренне уже приняв решение, я вытащила телефонную трубку и набрала номер Сани.

— Алло. Ты уже в лифте? Забыла совсем, я хотела в кино сегодня сходить. Да, ключ есть, приеду поздно. Обнимаю.

И я начитала адрес навигатору.

Глава 2 Вся наша жизнь — или кино, или шапито

Небольшая, ярко освещенная улочка. Чистенькая вся такая.

Портальная дверь кинотеатра перемигивалась огоньками, а наверху сияла надпись: «ПЕРВЫЙ в городе 70-кинотеатр». Видимо, «Первый» было названием.

Кстати, хорошее название, быстро запоминающееся. Куда идем? В «Первый».

У входа толпились молодые люди творческого вида. Парни с хвостиками, штанами, низко приспущенными на бедрах. Веселые и громкоголосые. Девушки с цветными волосами, обвешанные бусиками и браслетами, в рваной одежде и люминисцентных кедах.

И тут я выплываю из «Мерседеса», в синем строгом платье, из украшений только сережки и часы, волосы в строгом узле. Каблуки цокают, молодые люди при моем приближении невольно замолкают. Чужевато я выгляжу, ага.

Выиграть бы приз и уехать учиться, вот хоть и в Беларусь, не важно. Надеть джинсы… Обняться с одним из этих широкоплечих улыбчивых ребят. Целоваться у входа в кинотеатр, вон как та парочка…

— Ниче так зад, — раздалось от компании справа.

Я моргнула и рассмеялась. Встречалась я как-то с одним таким юным красавчиком, боевые искусства, «у меня своя машина», «ты ниче се». По классификации Саньки — тип «Он никакой, как все». Подхватила я его от усталости как-то в Интернете на сайте знакомств. И через неделю общения красавчик устроил душераздирающий скандал, прочитав нашу с Санькой переписку.

Небольшой вечерний сестринский диалог был следующим:

«Привет, Санек, как день».

«Думаю о тебе, какая ты труженица, и… прокрастинирую».[4]

«Оу. Тоже хочу».

На этом месте, по его словам, молодому человеку стало очень обидно.