Клеомен на секунду замер, завороженно глядя в черные глаза кошки. Мосвен редко обращалась к нему напрямую с вопросами по собственной инициативе. Так что со временем любое внимание с ее стороны стало для черта чем-то восхитительным. Событием, от которого в груди сердце замирает и растекается тепло по венам.
Зверобой из-за такого поведения смотрел на сослуживца как на прокаженного свысока, с жалостью и легким презрением. И неудивительно. Соблазнять, увлекать, очаровывать – вот главное оружие уважающего себя черта. Даже мать, богиня правды, и та не могла устоять перед отцом и не может до сих пор. Отпрыск черта должен был родиться чертом. И родился, но только внешне. Ора наделила маниту сына всем тем, что сделало его изгоем среди подобных ему созданий тьмы. Совесть, неприятие лжи и стеснительность. Пригласить на свидание понравившуюся девушку с этаким коктейлем Клеомену не удавалось ни разу в жизни. Что говорить о потрясающе красивой женщине, один взгляд на которую заставляет забывать обо всем вокруг.
– Нет. Правда такая.
Получив ответ, Мос тут же потеряла интерес к коллеге и оттого, конечно, не заметила выражения печали на его лице.
– Торговля запрещенной продукцией тоже преступление, – осторожно вступил в диалог Лик.
– Вы уверены? – Баранова постучала по подлокотникам длинными, украшенными замысловатыми рисунками ногтями.
– Да, мадам Жюли…
– Жужу!
– Что?
– Жужу. Зовите меня Жужу.
– Хорошо. Итак, мадам Жужу.
Лик не стал представлять, что именно сейчас творится с его командой в операторской, вместо этого он постарался сосредоточиться на понимании способа мышления вдовы Баранова.
– Не подскажете, где ваш муж?
– А зачем нам муж? – Жюли томно оглядела Лика. – Обожаю боевых магов, особенно без одежды, особенно в рабочей обстановке!
– Мадам, где ваш муж?
– Какой настойчивый!
– Мадам, где ваш муж?
– Да что ты заладил «где»?! Откуда мне знать? Шут опять что-то натворил?
Лик взял небольшую паузу и повернулся в сторону камеры. Горица поднялась со стула.
– Я проверю здесь и жандармерию запрошу.
Иму проводил русалку встревоженным взглядом. Из-за последней ее вылазки в паре с Козловой он начал бояться выпускать Горицу из поля зрения в рабочее время.
– Жужу, – Ликург потянулся и положил свою ладонь поверх руки Барановой, – вы же понимаете, что я не стану спрашивать не важные для меня сейчас вещи.
Его голос звучал мягко, сексуально.
– Да-а, – промямлила мгновенно растаявшая Жюли.
– Так, где сейчас ваш муж?
– Наверное, в своем баре. Лапает своих пери[13]
.– Своих пери?
– Да. – Жюли крепко схватила Лика за руку и подалась вперед. – Танцовщицы. Он никогда не берет на работу нимф. С Сатиром не хочет связываться. Ну и пери умнее.
– Почему вы думаете, что он именно там?
– Я не думаю, я знаю. Вчера вечером как ушел, так и не возвращался еще.
– Вы ему не звонили?
Баранова отпустила ладонь Лика, откинулась на спинку стула и скрестила на груди руки.
– Нет.
– Почему?
– Почему-почему… Потому!
– Мадам Жюли, – предупреждающе начал Ликург, – мне понимать это как отказ от сотрудничества с полицией?
– О! Нет! – Баранова отвернулась и капризно надула губы.
– Так вы связывались с мужем?
– Какой настырный! Нет!
– Почему?
– Он со мной не разговаривает. Ясно?
– Почему ваш муж с вами не разговаривает?
Баранова нервно поерзала на стуле, затем часто захлопала ресницами, стараясь отогнать слезы.
– Почему ваш муж с вами не разговаривает? – требовательно повторил Лик.
Женщина всхлипнула.
– Почему ваш муж…
– Хватит! Хватит! Хватит!..
Баранова вскочила со стула и принялась истерично кричать, размахивая руками.
Лик досчитал до десяти, затем заговорил, вновь сменив тон на ласковый:
– Жужу, мне уйти?
– Да! – спешно выкрикнула мадам, но уже через секунду сама себя поправила: – То есть нет.
– Тогда присядьте, и мы продолжим.
Она нехотя опустилась на стул и всхлипнула.
– Постарайтесь ответить, это очень важно.
– Ну… – Жюли замешкалась и взялась грызть ноготь. – Я, может быть… случайно… чуточку занималась сексом с его Шутом… Случайно!
– Случайно, – с серьезным лицом кивнул Лик.
В операторской в этот момент Клеомен и Иму смеялись открыто, и даже Мос не удержалась от улыбки.
– Когда это было?
– Вчера утром и, может быть, позавчера… трижды. Ну и, может быть…
– Я понял. Как давно продолжаются случайности?
– Год, два, я не очень запоминала. – Жюли выглядела искренне смущенной.
– А как давно ваш муж о них знает?
Мадам расслабилась и неожиданно легко махнула рукой в пустоту.
– Да он-то все время знал. И все всегда было прекрасно! У всех свои слабости. Кто-то любит конфеты, кто-то зелье на поганках, а я – мужчин.
Баранова пожала плечами и мило улыбнулась.
Лик глубоко вздохнул и помассировал кончиками пальцев переносицу.
– Хорошо. Если муж все знал, почему он с вами не разговаривал?
– Позавчера мы с Шутом увлеклись, и как раз в самый неподходящий момент в столовую зашла свекровь.
– В столовую?