Ведьма. Истоки

— При всем уважении к вашей силе и возрасту, шутки у вас дурацкие, — сглотнув горячий ком в горле и мигом почему-то успокоившись, ответила лесному деду, рассматривая уже лучше.

— Вотчина моя — как хочу так и шучу, — ворчливо ответил он и дернул единственным торчащим из лишайниковых волос ухом. Левым. — Вот как — в своей — полноправной владычицей станешь, так там свои порядки и наводи и суди-ряди. Где вас, шлынд бессоромных столько носило-то? Разве то дело, когда маетность без глазу и руки хозяйской летами да зимами бесчестными простаивает? Ключи-ручьи без присмотру, хиреют, вглубь уходят, а у меня оттого лесу худо. Ох и беспутные вы, водные, хуже вас только ветрогонки — вот где совсем расщеколды волочайные! Одно бы им смуту наводить, листья рвать, ветки ломать…

Меня посетило легкое чувство дежа-вю, но я быстро опомнилась.

— Вы, уважаемый владыка лесной, тогда бы и не строили нам козни, когда мы по делу с друзьями идти пытаемся. А то водите нас кругами, веселитесь, а сами потом хаете меня, что у меня вотчина стоит без хозяйки!

— А и хаю! В своем праве!

— Не стыдно вам? Мы к вам с подарками и уважением, а вы баловать взялись — уже смело упрекнула я заносчиво задравшего нос лешего.

— Сдались мне ваши подарки, когда они не те, что мне желаются, — огрызнулся лесной весельчак.

— А как нам было узнать чего вам желается, если вы с нами сразу и говорить не стали?

— Еще бы я с этим… — лесовик недобро зыркнул на выбравшегося уже из кустов растрепанного ведьмака, — говорить бы стал. Сама бы шла, кланялась, небось спины бы не сломала.

Вот же паскудный старикашка. Ну фиг с ним, и правда, не сломаюсь. Встала прямо и поклонилась в пояс, махнув рукой, точно как в фильмах-сказках видела.

— Прости меня и спутников моих, владыка лесной, что уважением тебя обделили несправедливо. Не со зла то, а по молодости и незнанию. Молви мне волю свою, чего тебе желается за проход нам по твоей вотчине невозбранный.

— Ну вот, это совсем иное дело, — довольно заскрипел лешак. — Было у меня прежде тут неподалеку болото, клюквой богатое. Ох и клюква была — крупная, числом несметная, бабы местные из деревень окрестных косяками ходили за ней, мне на потеху. Но ключи, что болото то питали, иссякли, да и высохло оно, пропало вместе с ягодой. — Он сдвинул лохматые брови и зыркнул с упреком. — Вот и возврати мне болото ягодное, а я за то не только пущу вас без помех, но и помогу людей лихих на пути обойти.

Опешив, я повернулась к ведьмаку, приподняв вопросительно брови. Он же в ответ мне закивал, беззвучно произнеся “соглашайся”. Я нахмурилась. Что значит соглашайся? Откуда мне знать, как эти самые болота создают или возвращают? И с какой стати я подпишусь на такое?

— Негоже самой владычице водной на ведьмака-охальника поглядывать, как холопке подневольнице на барина, — язвительно прокомментировал мою заминку лесовик. — Любодей он знатный, видал да наслушался я, но ты же не простая девка какая дворовая, чтобы он тебя разумения собственного лишал, отъетив хорошенько. Хотя, че с вас, баб безсоромных да сластолюбых, взять, хоть какие вы. И так ума с полнаперстка, и тот готовы на уд покрепче сменять.

Вот я понимаю, что старость надо уважать, но считаю хамство возрастные преимущества аннигилирует.

— Можно подумать, мужики в этом смысле чем-то лучше. — огрызнулась я, забив на гримасы Лукина, требующего немедленно заткнуться. — Или поговорку про “член стоит — башка не варит” на пустом месте придумали? Да и сам вы, разве только за ради ягод кислющих болото вернуть хотите? В курсе я о вашей склонности к непристойным шалостям.

Данила уже закатил глаза, смиряясь с моей безнадежной дуростью, и шумно выдохнул.

— Че ты там знать можешь, ера языкатая! — леший даже привстал от возмущения и погрозил мне длинным пальцем-сучком. — Клюква она для здоровья дюже пользительная!

— Секс ему тоже не во вред, — фыркнула, перестав уже совершенно бояться собеседника. — А вот подглядывать за другими, им занимающимися, — некрасиво, между прочим, как и высказывать свое мнение о чужих отношениях. Далеко не все склонны спокойно относиться к актам вуайеризма, а расстановка ролей между партнерами и доминирование в паре — сугубо личное дело.

— Чево? — на этом раз лесной царек уставился на моих обоих спутников. — Это откуда она блудоумия такого нахваталась?

— Бабы они сейчас все такие, — пожал плечами с видом “а что делать — терплю” Лукин, а Василь покивал, подтверждая.

— Наша хоть про сексизм, шовинизм, гендерное равенство, эмансипацию и феминизм молчит, а то вообще хоть вешайся, — поддакнул оборотень.

— А то смотрите, ладно еще набегут на клюкву вашу отборную селянки местные — они попроще, хоть и не те уже. Но если городские налетят, и не видать вам никакой потехи, одна боль головная да обвинения в магическом харрасменте, — не особо скрывая ехидство, добавила я.

Ишь ты, Казанова замшелый и вымогатель ягодный в одном лице.

Однако хитрый дед не купился.