Ведьма из Ильмаса (СИ)

— Не тревожься о нас, Ария, — Френсис Макгигон приобнял меня за плечи. — Заботься о себе и постарайся вернуться домой!

От этих слов мое сердце пропустило удар. Я вскинула голову и посмотрела в добрые глаза наместника. Он ласково улыбнулся и отошел. Домой… Он назвал Миранос моим домом!

Я по очереди обняла родителей и Майю, а потом кинулась к бабушке. Она выглядела чуточку лучше. Не говорила, только плакала. Мама поддерживала ее, помогая устоять на ногах. Из последних сил я пыталась удержаться от рыданий. Я не хотела расставаться с семьей, снова. Они знали, что ждет меня впереди, от того стискивали зубы, скрывая свою боль. Не на глазах у Никаэласа. Когда пришло время, я послушно встала рядом с мужем, опустила глаза. Не могла смотреть на Араса, но видит Бог, как хотела! Я специально попросила Майю не говорить Макгигонам о каторге. Незачем расстраивать их. Не моя судьба должна их тревожить. Только их будущее! Только будущее Мираноса, ставшего домом и для меня.

Первыми ушли его величество и наместники Фароса и Аламии, затем мои родители и Майя. Я проводила их взглядом и снова опустила глаза.

— Мы встретимся снова, — услышала я голос Араса и не удержалась.

Он смотрел прямо на меня твердым уверенным взглядом. Ни грамма ненависти, ни капли презрения. Я не смогла скрыть удивления.

— А вот это вряд ли, — обманчиво мягко прошелестел Никаэлас, по — хозяйски обнимая меня за талию. — Моя жена будет очень занята в ближайшие несколько лет.

Арас сжал кулаки, его скулы напряглись, но смотрел он по-прежнему только на меня. Мой муж подошел к наместнику, увлекая и меня за собой. Он широко улыбнулся, сбил невидимую песчинку с одежды Араса.

— Мне очень грустно сообщить вам, — Никаэлас изобразил скорбь, — что Ариэлла Тиверия Арамейн проведет остаток дней на каторге, расплачиваясь за свой побег! А вот со мной, вы вскоре увидитесь снова.

Глаза Араса расширились, он был поражен. Я закусила губу, ощущая, как волна горького сожаления накрывает меня. Мне было больно в последний раз видеть его таким.

— Но как? — воскликнул он, яростно. — Она же ваша жена!

— Вот именно! — уже резче сказал Никаэлас. Реакция Араса доставила ему особенное удовольствие. — Она принадлежит МНЕ! Как муж и как правитель я могу наказывать ее так, как посчитаю нужным!

Теперь я в ужасе не сводила глаз с лица Араса, его искажал гнев. Он готов был кинуться на Никаэласа, лишь рука отца удерживала его от самого глупого поступка в жизни. Но вот он стряхнул ее и сделал резкий выпад. Никаэлас попытался швырнуть в него энергетический шар, но промахнулся. Арас оказался быстрее. Макгигон успел вынуть нож и полоснуть им по щеке моего мужа. Никаэлас отпрянул, коснулся пальцами кровоточащего пореза, а потом сжал пальцы. Сын наместника схватился за горло, упал на колени, его лицо побагровело. Никаэлас в ярости поднял руку, оторвав мужчину от пола.

— Отпусти…, ее…, со мной, — с трудом выговорил Арас.

Никаэлас удивленно приподнял бровь и приблизил Араса к себе. Он рассматривал Макгигона как забавную диковинку, до крайности удивившую его.

— С тобой? — усмехнулся он. — Она МОЯ жена и более никто не притронется к ней! Тем более тот, кто живет в ее сердце!

Я почти не дышала, боясь даже пошевелиться. Любое мое движение может только навредить Арасу. Никаэлас слишком непредсказуем. Я просто стояла и дрожала, вознося молитву всем богам, чтобы этот монстр отпустил Макгигонов живыми и здоровыми. Меня сейчас даже не волновали слова мужа, я не сводила глаз с его пальцев. Всего одно усилие отделяло Араса от гибели. Все это Никаэлас нарочно спровоцировал. Он хотел вывести Араса из себя, хотел помучить нас обоих. И следующие слова еще раз убедили меня в этом:

— Я понимаю, от чего ты теряешь голову, — прошептал он Арасу, — ее запах способен свести с ума. Гладкая кожа так и просит прикосновений. Упругое молодое тело взывает к ласкам. Эти сладкие губы, мммм…

Мне стало дурно от отвращения, жаль, что я не могу провалиться сквозь землю от стыда. Но Арас будто и не услышал, а может буря была лишь внутри.

— Отпусти…, ее со мной, — повторил он. Никаэлас ослабил хватку.

— Чем ты готов пожертвовать ради нее? — правитель Ильмаса отпустил Макгигона и тот с трудом, но встал на ноги.

Это был мой шанс. Я встала между ними и обратилась к Арасу:

— Уходи! Уходи, Арас!

— Пойдем со мной…, ты же можешь…

— Ничем он не будет жертвовать ради меня! — я обернулась к мужу. — Он сейчас же заберет отца и покинет Ильмас!

Я поймала взгляд Френсиса Макгигона, кивнула ему. Надеюсь, он понял меня.

— Прости меня, — прошептала Арасу, — прости и прощай!

Он ничего не успел ни сказать, ни сделать, набравшись сил, я втолкнула его в портал.

И осталась лишь пустота. Мёртвая, необъятная, заполнившая душу. Я осталась одна. В безмолвии пришел вечер, в безмолвии прошел путь в Картуш. Болота встретили меня зловонием, страшной жарой и ощущением полной безнадежности. Мне было все равно, где я, кто рядом и что будет дальше. Дай Бог, любимые люди останутся вместе. С ними все будет хорошо.