Ведьма крови (СИ)

Тьма извивалась под ногами, подобно языкам пламени, щекотала мои лодыжки, но не доставляла дискомфорта. Он всё ближе, и мне пришлось отступить на шаг. Под подошвой кроссовка с жалобным звоном раскрошился один из осколков накопителя. Тьма поднималась вверх, карабкаясь по рваным джинсам, затем по рубашке, и в момент заползла мне в нос. От страха у меня засосало под ложечкой, но лед от душ бывших королев стал моим щитом. И его нужно использовать.

Не знаю как, но стилет вновь оказался в моих руках. Короткий взмах, и кровь заструилась по ладони вниз, прошивая ползающую по полу тьму тысячами золотисто-алых звезд.

— Ego petere praesidium ab antiquis vires. Donec a tenebris, et dolore, de morte et damnum. Praesidium.

Слова древнего неизвестного заклинания сами сорвались с моих губ. Кровь забурлила, как расплавленная магма и заструилась к Весту. И вот уже она, а не тьма, ползет по отглаженным брюкам его костюма, она цепляется за пиджак мага и пробирается наверх. Мужчина пытался ее скинуть, взмахивал руками, но с магией королев ему не тягаться. Как я и говорила, раненая ведьма крови — опасна вдвойне, по крайней мере, пока не исчерпает источник своей силы.

Мой шепот срывался на крик, в глаза будто насыпали горсть песка, но я продолжала повторять слова. Ноги предательски подогнулись, и я судорожно сглотнула, пытаясь предугадать надолго ли этого смертельного противостояния меня хватит. Леонард уже упал на колени и до крови царапал свою грудь, разрывая рубашку в клочья. Тьма покинула его глаза, и раскаленная кровь теперь перетекала в тело бывшего глашатая ковена.

Мгновение — и он упал, не произнося ни слова. Мощь накопителя покинула его, растворяясь в камне, и уходя глубоко в земную твердь. Теперь здесь будет новое Место Силы, настолько могущественное, что прошлое покажется по сравнению с ним лишь бледной тенью.

Я глубоко вздохнула, осела на пол и разрыдалась. Слезы всё текли, а мне оставалось только вытирать их окровавленным рукавом и глотать отчаянье в вперемешку с болью.

Он мертв. Накопитель уничтожен. Теперь Арлин и Дэвид сделают свое дело. Но отчего внутри так пусто, будто сердце вырвали из груди голыми руками?! Подо мной уже растекалось алое пятно, порез не затягивался, а всё не могла успокоиться, глядя в безжизненные глаза отца Ника.

Я хотела утопить этот город в крови, но не отдавала себе отчет, что это изменит меня навсегда.

Не знаю, сколько я так просидела. Из оцепенения меня вывел всё нарастающий волчий вой.

Стая вступила в игру!

Глава 27

Только Венди Бэрроу могла превратить банальное заваривание чая в особый травнический ритуал. Ник и раньше наблюдал, как она готовит свой фирменный тонизирующий сбор, с какой точностью и скрупулёзностью вымеряет все необходимые ингредиенты, но сегодня девушка превзошла сама себя. На длинном кухонном столе были расставлены банки с сушеными цветами, разбросаны пучки трав, кое-где наблюдались пакетики с непонятным содержимым: не то крылья бабочек, не то соцветия невиданных растений. И всё это вперемешку с сэндвичами, соленым печеньем и засахаренными орешками. Казалось, Венди просто вывалила на столешницу всё, что нашлось в кухонных шкафах и хоть сколько-то достойно ее внимания.

Лэйт предпочитал не вмешиваться, резонно полагая, что его девушка так борется с горем от смерти отца. Оборотень лениво помешивал темно-серый напиток в большой кружке, отчего-то так и не попробовав его. Наверное, всё из-за странного запаха серы, который витал в помещении и никак не хотел выветриваться через распахнутые настежь широкие окна.

— Так, еще добавить… Не то. Лимонник? Нам всем нужно успокоиться.

— Венди. В первую очередь успокоиться нужно тебе. Пожалуйста.

Так непривычно было слышать в голосе Лэйта нотки мольбы. Но травница не ответила, и даже не обратила на него внимания, просто продолжила расставлять подготовленные кружки для отвара по цветам радуги.

Где она? Что с ней? Ник распинал себя снова и снова за то, что невольно оттолкнул Ану. Но видение ее потухших зеленых глаз и его рук, выдавливавших жизнь из девичьей шеи, он не мог забыть. Стоило прикрыть веки — и оно снова обрушивалось на Ника, как лавина, заставляя хватать ртом воздух от страха.

Это произойдет. Когда? Он не знал. Где — тоже. С натяжкой можно было утверждать, что всё случится ночью, но этого знания недостаточно. Как можно повлиять на то, что неизбежно произойдет?

Тогда, на пирсе, когда Ник угощал Ану мороженым и настойчиво звал в свой ковен, он пообещал ей, что никуда не денется. Что всегда будет рядом. Но теперь быть рядом с ней означало подвергать ее огромной опасности. Он не мог на это пойти.

Когда она вернется, он просто поцелует ее, а потом уйдет. Так будет правильно, и в итоге, Ана останется жива. Это всё, чего он сейчас хотел.

— С ней всё будет в порядке, — Лэйт подошел бесшумно, как и пристало хищнику, пока Ник вглядывался в ночную тьму через распахнутое окно.