Ведьма на десерт

Погания Болотье, которую в узких студенческих кругах ласково называли Поганкой Болотной, явилась в образе леди. Длинное платье, шляпка с широкими полями и перьями, переброшенная через руку дамская трость…

А ещё она была полупрозрачной, светилась красивым рубиновым светом и улыбалась настолько ласково, что я непроизвольно сглотнула. Голос тоже как-то чересчур мило прозвучал:

– Привет, Ясинка. Как дела?

Увы, но тут моя напускная храбрость закончилась. Просто духи – существа вредные, а уж если речь об одной из живших в начале времён ведьм…

Жутко захотелось выпалить: всё хорошо! Простите, что побеспокоила, мне ничегошеньки не нужно! Вот только…

– Плохо, – призналась я.

– Да? – Лицо призрачной леди слегка вытянулось. – Что случилось?

Я немного замялась, потом вспомнила о правилах приличия и присела в реверансе. Подарила Погании самый несчастный взгляд и сказала:

– Некоторое время назад мы с девочками призывали вас в свидетели. Помните?

– Конечно, – ответил дух певуче. – Я ничего не забываю.

Я стыдливо опустила ресницы, но через миг собралась с силами и опять на Поганию взглянула. И сразу перешла к делу:

– У меня просьба… Аннулируйте наш спор, а?

Призрачная леди не среагировала. Застыла, намекая: неплохо бы пояснить! Только я сказать не могла – стояла и молчаливо надеялась, что ведьма-хранительница сама прочитает. Ведь такие, как я, для неё словно открытая книга.

Однако Погания читать не желала, и чем дольше я молчала, тем ехиднее становилась озаряющая призрачное лицо улыбка.

В общем, мне пришлось. При иных обстоятельствах я бы ни за что этого не сделала, а тут – выхода не осталось…

– Я не могу продолжать игру. Не могу охмурять объект по объективным причинам.

– Это по каким же? – наигранно удивилась леди.

Я почувствовала, как вспыхнули щёки, но всё-таки сказала:

– Он мне нравится.

– Что-что? – переспросила Погания. – Милая, что ты там бормочешь? Не слышно.

– Нравится, – повторила я.

Ответом мне стало шкодливое «ась?», и щёки запылали ещё сильнее. Нет, я, конечно, понимала, что дух и поиздеваться может, но хоть какая-то совесть у этой мерцающей рубиновой заразы быть должна?

– Он. Мне. Нравится, – повторила чётко и громко. С нажимом.

– Кто нравится? – вновь прикинулась дурочкой Погания.

– Объект! – не выдержав, рявкнула я.

В этот миг совесть в ведьме всё же проснулась…

– Ах, объект… А кто он? Будь добра, напомни.

Нет, с выводами о наличии совести я всё-таки поторопилась.

– Морис. Верховный маг нашего королевства.

– Ах! – воскликнула собеседница, словно припоминая. – Маг!

Она замолкла, а я выразительно скрипнула зубами. Дух, разумеется, катастрофически опасен, но я не железная и, если что, тоже вспылить могу.

– Морис, Морис… – повторила Погания и, оглядевшись, направилась к краю защитного круга. Потом прошла по дуге, остановилась напротив меня и спросила: – А ты знаешь, чем чреват отказ от выполнения взятых на себя обязательств?

Я уныло вздохнула. О последствиях было известно всем.

Хуже того, другие духи относились к всевозможным пари гораздо проще, а вот Погания спуску никому не давала. Именно поэтому в случае каких-то серьёзных, настоящих споров призывать предпочитали её.

Вот только…

– У меня объективные причины, а в таких обстоятельствах…

Призрачная собеседница не дослушала, звонко рассмеялась.

Теперь стало обидно. Ну зачем она так? Ведь есть чёткое правило – если объект начинает вызывать неподдельную симпатию, то охмурение отменяется. Согласно правилам, дух обязан аннулировать спор без всяких условий и санкций.

– Прям «обязан»? – совсем развеселилась подглядевшая мысли Поганка.

Я насупилась. Потом шмыгнула носом и, глянув исподлобья, попросила:

– Снимите, пожалуйста.

– Ясь, – леди внезапно посерьёзнела. – Прости, но не могу.

Что? Мне чудится, или…

– Не могу, – повторила Погания. – Хотела бы, но никак.

Я застыла и уставилась ошарашенно, а дух древней ведьмы бессильно развёл руками.

– Ты ведь понимаешь, что Мориса выбрали не просто так.

Да, это я тоже сознавала. Но если кому-то так хочется наказать мага за грехи, то можно отыскать иной, не связанный со мною способ!

– Нет, – Погания вновь мысли прочла, – всё не так просто. Видишь ли… Морис, он… по-настоящему виноват. Он замыслил кое-что очень и очень скверное.

Мои глаза закономерно округлились, а Погания отступила от обозначенной порошком черты и сложила бровки жалобным домиком.

– Мориса необходимо обезвредить.

– В каком смысле «обезвредить»? – не поняла я.

– Вообще-то в любом. Но, учитывая его силу и уровень влияния, живым он нам всё-таки нужнее.

Всё. Я окончательно растерялась. А Погания улыбнулась и взялась пояснить:

– Твоя задача сделать так, чтобы Морис и думать забыл о своём отвратительном плане. Он должен поменять своё отношение к нашему племени. Проникнуться симпатией, полюбить. Или, в крайнем случае, дать магическую клятву, что не причинит зла ни одной ведьме.

Последнее я пропустила мимо ушей – стрясти с мага магическую клятву абсолютно нереально. В том же, что касается остального…

– Полюбить? Нас? Но как, если я его охмурю и брошу?

Ответ Погании прозвучал настолько легко, словно речь о чём-то незначительном: