Ведьма на одну ночь

— Ты, вот, откудова причапала, туда и возвертайся, — не повёлся он. — Нету в моём лесу для тебя верной дороги.

Ну, и на том спасибо, что в дебри на съедение диким зверям заманивать не собирается. Только куда же мне тогда бежать, что-то я поблизости ни одного посёлка не заметила. Да ещё и вампир этот по округе бродит.

— Кстати, а почему вампиры нормально разговаривают? — не удержала в узде любопытство.

— Нормально? Энто как же?

— Ну, не так, как вы.

— А-а, так арийстократы ж, — сплюнул леший. — Всё у них не так, как у нас.

— Сочная моя-а, куда же ты пропала-а? — послышался голос этого самого аристократа, а у меня душа в пятки ушла. Нашёл-таки, гад!

— Спрячь меня, дедушка-леший! — взмолилась на полном серьёзе. — А я для тебя… ну… что угодно сделаю! А главное, топать и зверей пугать перестану.

— Ну ежели топать перестанешь… — задумчиво протянул мужичок и загнал за ближайшие кусты.

Не успела опомниться, а кровосос уже ту как тут. Идёт, глазами по окрестностям шарит, принюхивается. Что б его!

— Ты девицу тут не встречал? — спросил он у хозяина этих мест. — Если выдашь, куда пошла, я в долгу не останусь…

— Никого не видал, — протянул было леший, а я уж было собралась расслабиться, когда он вдруг ехидно усмехнулся: — Ажно гляжу — ведьмочка дефективная топает, зверьё мне пугает. Да вон она! — и глянул прямо на меня, выдавая убежище с головой.

Ух, предатель!

Я стала пятиться, стараясь ни обо что не споткнуться. Поворачиваться к вампиру спиной было откровенно страшно, хотя так я могла бы улепётывать куда быстрее.

Кровосос зловеще улыбнулся, обнажая острые клычищи.

— О, куда же ты убегаешь, сладенькая моя?! — и ринулся следом. — У нас с тобой вся ночь впереди, столько всего интересного можно опробовать…

Вот присосался! Ну настоящий кровопийца.

— Вы знаете, я девушка скромная, всяким интересностям не обучена. К тому же я совсем невкусная и чеснок вечером ела, правда-правда! — а сама отступаю и в панике оглядываюсь, ища лазейку.

— Тогда пожуй ароматную травку, сочная моя, — великодушно предложил он, протягивая пучок какой-то зелени. Видимо, и сам частенько зажёвывает, раз носит с собой. — А интересностям я тебя и сам научу, до рассвета времени мно-о-ого… — и выпустил крылья, мол, беги не беги — всё равно догоню.

Вот же летучая мышь-переросток! Я приготовилась защищаться всеми доступными способами. Самым эффективным оружием были каблуки, и я уж было потянулась к туфлям, чтобы разуться…

— Хэй-хэй-хэй, ты, упырь, товар нам не порть! — громогласно заявил невесть откуда взявшийся чёрт. — Самим нужен!

— Ой, пошёл я отседова… — слинял от разборок леший и слился с деревом.

А я во все глаза смотрела на новоприбывших. Рядом с чёртом стоял мужчина. Высокая фигура, завёрнутая в плащ, подёрнута туманом, так что не до конца понятно, кто там пожаловал и зачем. Хотя нет, «зачем» — вполне себе ясно, по мою несчастную душеньку.

В руке мужчины мелькнула сталь, вокруг которой разлилось туманное сияние, вампир тоже было обнажил клинок, но, присмотревшись к будущему сопернику, запрятал оружие обратно и поклонился, выказывая почтение, а затем и вовсе обратился в летучую мышь.

— Вы, уважаемый, с железкой-то поосторожнее, так и пораниться можно, — предостерегла я. То ли его, то ли себя.

Он усмехнулся, спрятал клинок и стал медленно приближаться. И чем ближе мужчина подходил, тем холоднее становилось. Туман вокруг него немного развеялся, и я узнала пришельца. Это был давешний колдун, который поглядывал на меня ещё в таверне. Лица не рассмотреть, всё под капюшон запрятано, и тот создаёт тьму, какую-то даже живую, но глазищи из этой непроглядной темноты светятся белым. Вот это экземплярчик! Если он действительно сейчас позарится на мою бедненькую душу, то моя песенка спета, определённо.

— Господин Самайн, это же смертная! — зудела ему на ухо летучая мышь. — Ну к чему она вам?! А вот мне…

Самайн? Это кельтский Князь Тьмы и властелин мёртвых, у которого, по поверьям, всю зиму в плену находится Бог Солнца?! Да вы шутите!

— Лорд Смерть, она ведь не здешняя! — сделав страшные глаза, громко шепнул чёрт. — Как попала-то на нашу сторону? Неужто вы позволили? Зареклись же их сюда пускать.

— Она должна открыть для меня проход, — изрёк Князь Тьмы, и от голоса его повеяло ещё большим холодом.

Ну да, у кельтов он символизирует приход зимы. Только я-то тут при чём? И что он там хочет, чтобы я ему открыла?

Самайн подошёл ближе, тьма под капюшоном развеялась, а там череп, и глазницы ещё ярче белым горят. Я где стояла, там и села. Благо рядом пенёк нарисовался и не пришлось знакомить седалище с землёй и опавшей сырой листвой. А потом череп будто растворился, являя мужское лицо, невероятно привлекательное лицо и в то же время какое-то потустороннее. Глаза мужчины всё ещё мерцали белым, а внутри радужки черными угольками сверкали вертикальные зрачки.

Всё, выносите меня. Допилась! Неужели всего лишь пара коктейлей способна довести до такого жалкого состояния?!